— Что едем по льду…

— Под колесами хрустел снег.

— Потом машины остановились. Мамы побежали узнавать.

— Узнавать — что там?

— Первый грузовик упал в полынью. С мамами и детьми.

— Полынья от бомбы была, — пояснила первая.

— Сначала они черные, эти полыньи, и тогда шофер видит их. А когда подмерзнут…

— Да еще снегом припорошит…

— И ночь.

— Все мамы собрались у нашей машины. Я слышала, моя мама сказала: «Сядем на две передние машины. Если что не так, дети доедут».

Теперь уже я уставился взглядом в какой-то запыленный камень, лежавший под насыпью.

А короткие фразы звучали однотонно, глухо:

— Наши мамы залезли в кузов к нам, поцеловали, велели греть друг дружку.

— И ногами шевелить.

— Да, и ногами топать, чтоб не замерзли.

— Моя мама сказала: «Не бойтесь, мы поедем впереди и вас будем оберегать».

— Мамы побежали к передним грузовикам, а к нам в кузов посадили еще детей. Из тех машин, в которые сели мамы.

— Там были совсем маленькие, и они плакали.

— Я им сказала: «Не плачьте, мамы нас берегут».

— Ехали, ехали… Остановились, ненадолго, и дальше поехали.