— А ты постарайся, чтобы слухи о выкупе дошли до хлопов. Поднеси им яблоко раздора... Ну, а ваше мне­ние, иллюстриссиме господин Жаба.

— «Яблоки хорошие — весьма хороши, а худые — весьма худы, так что их нельзя есть, потому что они слишком не­хороши», — говорил в подобных случаях мудрый Иеремия.

— Уберите это пьяное быдло, — зашипел Лотр.

— «Лучше быть пьяным, нежели трезвым», — говорил в подобных случаях Соломон, — продолжал Жаба. — Лучше быть великим и мудрым, нежели маленьким глупым. Что есть — то есть, чего нету — того нету. В на­ших кабанах наше будущее... А совет мудрого...

Его взяли под руки и вывели.

— Ну вот, — произнёс Лотр. — Остальные могут идти готовить воинов. За работу. Ты, Флориан, останься, а ты, Корнила, приведи палача.

— За что?! — с улыбкой, трагическим шепотом спросил мних.

— Тьфу, — ответил Лотр.

Друзья в сатане остались одни.

— Полагаю, ты знаешь, о чем будет разговор?

— Да. Думаю, Христос может взять город. Придет хозяин, а вы этого ужасно не любите.

— Терпеть этого не могу, — улыбнулся Лотр. — Ход подземный хоть не обвалился?

— Что ты! За ним следят. Это ведь не стены... Так что, оставаться мне?

— Да. Сразу. Постарайся, если он не согласится, если раздора не будет, вернуться тайком. Мы скажем, что ты поскакакал в Вильно за подкреплением. А ты тем временем перейдешь в тёмное укрытие. До этого может не дойти. Всё же откуп, раздор, мощное войско, битва... Но как дойдет — мы направимся в Волковыск за подкреплением. Там крепость не взяли крымчаки. Там сильное войско. Приведем. Утешает тут...

— Утешает тут то, что его мужики не будут сидеть долго. Разойдутся. Земляной червь не может без земли. Останутся разве мещане. Ты понял, что тебе делать?

— На этот случай, знаю. Если ты подойдешь — дай знак. Я постараюсь к тому времени собрать богатых це­ховых, средних, купцов и прочее такое. Да как на медве­дя — одним махом.

— Да. Игра наша не удалась. Все произошло не так, как хотели. Значит — карты под стол да по зубам.

— Ты неисправим. За такие сравнения на том свете...

— Нас за всё простят на том свете, если мы раньше нас отправим туда этого Христа. А если не его одного, да еще с большой кровью — тем более.

— Ну вот, — вздохнул Босяцкий.