– Хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали сегодня, – сказал он. – В честь своего бракосочетания я собираюсь совершить акт милосердия. Но мне потребуется ваша помощь.

Несколько минут они шептались, потом аббат кивнул.

Джустина расцеловала родителей; ее мать всхлипывала и умоляюще глядела на Гильяно. Потом Джустина что-то сказала ей на ухо, и женщина засмеялась. Они еще раз обнялись, а потом родители невесты уселись на своих ослов.

Невеста с женихом провели брачную ночь в главной спальне замка. Мебели там не было, но Тури распорядился, чтобы туда доставили роскошный матрас с шелковым бельем, одеялом на гагачьем пуху и подушками из лучшего магазина в Палермо. К спальне прилегала ванная с мраморной ванной и огромной раковиной для умывания. В отсутствие водопровода воду туда надо было носить ведрами, что Гильяно и сделал – самолично натаскал воды из шумливого ручья, текущего сразу за стеной замка. Еще он запас туалетные принадлежности и духи, каких Джустина не видела ни разу в жизни.

Обнажившись, она сначала застеснялась и прикрыла руками низ живота. Кожа ее казалась золотой. Девушка была стройная, но с округлой грудью взрослой женщины. Когда Тури потянулся ее поцеловать, она слегка отвернула голову, и его губы коснулись лишь уголка ее рта. Он был терпелив – не как опытный любовник, а как стратег, набравшийся опыта партизанских войн. Джустина распустила свои длинные черные волосы, и те упали на ее круглые груди; Тури погладил волосы и заговорил о том, как впервые увидел в ней женщину в тот судьбоносный день в Палермо. Какой красивой она тогда была! Прочитал ей по памяти несколько стихов, которые написал в горах, грезя о ней. Джустина немного успокоилась и легла на постель, прикрывшись одеялом. Гильяно прилег рядом, поверх одеяла, но она отвела от него глаза.

Джустина поведала, как влюбилась в него в тот день, когда доставила ему в дом сообщение от брата, и как была сокрушена, когда он не узнал в ней маленькую девочку, которую одарил деньгами много лет назад. Сказала, что каждую ночь молилась за него и с того самого момента любила всей душой.

Слушая ее, Тури Гильяно испытывал всепоглощающее ощущение счастья. Оказывается, она любила его, думала и мечтала о нем, пока он в одиночестве бродил по горам. Тури продолжал гладить ее волосы, и она поймала его руку своей, сухой и теплой.

– Ты удивилась, когда я попросил твоего отца поговорить с тобой о свадьбе? – спросил он.

Джустина улыбнулась лукавой торжествующей улыбкой.

– Нет – после того, как ты посмотрел на меня в Палермо, – ответила она. – С того дня я готовила себя для тебя.