Он знал, что Пассатемпо, как дикий зверь, нюхом чует опасность, исходящую от других, и старался держаться с ним как обычно. Между ними всегда оставалась дистанция – больше, чем с остальными. По сути, Гильяно намеренно отослал Пассатемпо и его отряд подальше, к Трапани, поскольку дикарская натура бандита внушала ему отвращение. Пассатемпо был нужен Гильяно для того, чтобы казнить доносчиков и запугивать упорствующих «платных гостей», торгующихся насчет выкупа. Одного его вида обычно хватало, чтобы нагнать на них ужаса и значительно ускорить переговоры, но если этого оказывалось недостаточно, Пассатемпо сообщал им, что сделает с ними и их семьями, если выкуп не будет получен, причем с таким смаком, что «гости» соглашались платить любые деньги, лишь бы поскорей оказаться на воле.

Гильяно нацелил свой пистолет-пулемет на Пассатемпо и сказал:

– Прежде чем расстаться, давай разберемся с нашими долгами. Ты не выполнил мой приказ и взял деньги у дона Кроче за то, чтобы перестрелять людей у Портелла-делла-Джинестра.

Терранова, тревожась за собственную безопасность, прищурился на Гильяно – уж не пытается ли тот выяснить, кто из них виновен. Вполне возможно, обвинение падет и на него. Он уже собирался вскочить и начать защищаться, но Пишотта тоже прицелился в Пассатемпо.

Гильяно сказал, обращаясь к Терранове:

– Я знаю, что твой отряд и ты сам подчинились моему приказу. А Пассатемпо – нет. Этим он поставил в опасность и твою жизнь, потому что, не выясни я правды, казнь ждала бы вас обоих. Но теперь нам надо разобраться с ним.

Ни один мускул не дрогнул на лице Стефана Андонили. В который раз он положился на судьбу. Он оставался верен Гильяно и, как все, кто искренне верит в Бога и совершает преступления во имя его, был уверен, что ему ничего не грозит.

Пассатемпо все понял. Своим животным инстинктом он уловил приближение смерти. Выручить его могла только собственная ловкость, однако в него целились сразу два ствола. Оставалось попытаться выиграть время и совершить последнюю отчаянную атаку. Поэтому он заявил:

– Стефан Андолини передал мне деньги и записку – призови и его к ответу, – надеясь, что Андолини попытается защищаться и он, воспользовавшись моментом, бросится в бой.

Гильяно ответил Пассатемпо:

– Андонили исповедовался в грехах, и его рука не касалась пулемета. Дон Кроче обманул его так же, как обманул меня.

Пассатемпо воскликнул в тупом недоумении:

– Да я убивал людей сотнями, и ты ничего не имел против. После Портеллы два года прошло! Мы были вместе семь лет, и это единственный раз, когда я тебя не послушал. Дон Кроче дал мне понять, что ты не будешь слишком жалеть о том, что я сделаю. Что ты просто слишком мягкотелый, чтобы сделать это самому. Да и что значит еще несколько трупов после всех, кого мы убили? Я же не предал тебя лично!