– Мистер Мур…

– А когда она забрала у меня покой и радость жизни, она сама оставила меня, да так спокойно и хладнокровно, словно после ее ухода мой мир мог стать прежним. Я знал, что когда-нибудь встречу ее снова. И вот почти через два года мы увиделись под крышей дома, где она была хозяйкой. Мисс Килдар, как же, вы думаете, она обошлась со мной?

– Как прилежная ученица, которая многому у вас научилась.

– Она встретила меня высокомерно, укрылась за стеной отчужденности, а после держала на расстоянии своей холодностью, надменным взглядом и сдержанной вежливостью.

– Она была способной ученицей! Заметив вашу замкнутость, она и сама научилась принимать надменный вид. Прошу вас, сэр, разглядите в ее высокомерии собственную холодность!

– Совесть, честь и самая жестокая необходимость вынудили меня отдалиться от нее, сковали тяжелыми кандалами. Она же была свободна и могла бы проявить милосердие.

– Она никогда не имела достаточно свободы, чтобы переступить через чувство собственного достоинства и просить, понимая, что ее отвергнут.

– Значит, она была непостоянна, потому что мучила меня, как прежде. Когда я считал, что уже привык думать о ней как о надменной незнакомке, она вдруг начинала вести себя с очаровательной простотой, согревала меня теплом возрожденной симпатии, уделяла мне целый час такой ласковой, веселой и доброй беседы, что моя душа вновь раскрывалась ей навстречу, и я не мог изгнать ее образ из своего сердца, как не мог захлопнуть перед ней двери. Объясните, за что она меня терзала?

– Ей была невыносима мысль, что ее отвергнут. А кроме того, ей приходило в голову, что в сырую промозглую погоду классная комната не такое уж веселое место, и она считала себя обязанной заглянуть туда и узнать, не холодно ли вам с Генри, и хорошо ли растопили камин… А когда она приходила туда, уходить уже не хотелось.

– Но она была слишком непостоянной! Раз уж она приходила, могла бы появляться и чаще.

– А вдруг бы она пришла некстати?

– Завтра вы будете не такой, как сейчас.

– Не знаю. А вы?

– Я не безумен, благороднейшая Вероника! Можно провести день в мечтаниях, но на следующее утро придется очнуться от грез. Я очнусь в день вашей свадьбы с сэром Филиппом Наннели. Огонь хорошо освещает вас и меня, мисс Килдар, пока я говорил, я не отводил глаз от зеркала. Посмотрите, какая между нами разница! Мне тридцать лет, но я выгляжу гораздо старше.

– Вы слишком суровы. У вас мрачный лоб и бледное лицо. Я никогда не относилась к вам как к зеленому юнцу или как к младшему брату Роберта.

– Неужели? Я так и думал. Представьте, что из-за моего плеча выглядывает красивое, с точеными чертами, лицо Роберта. Полная противоположность моей угрюмой физиономии, не правда ли? О, наконец-то! – Луи вздрогнул. – Я уже полчаса жду этого звука!