– Да, я Мартин, – ответил он.

– Как поживают ваши родители?

Хорошо, что она не назвала их матерью и отцом! Это бы все испортило!

– И Роза с Джесси? – добавила Каролина.

– Все здравствуют.

– А моя кузина Гортензия еще в Брайрменсе?

– Да.

Мартин скорчил гримасу и застонал. Леди тоже смущенно улыбнулась: вероятно, понимала, какой видят Гортензию младшие Йорки.

– Ваша мама живет с ней в согласии?

– Они вдвоем так дружно бранят слуг, что ладят лучше сестер.

– Нынче холодно, не находите?

– А почему вы гуляете так поздно?

– Увы, я заплутала в этом лесу…

Наконец-то Мартину выпал шанс разразиться саркастичным смешком.

– Надо же, заплутать в дремучих лесах близ Брайрменса! Боюсь, вам в жизни не сыскать обратной дороги.

– Я никогда не бывала здесь прежде, и, кажется, забрела в чужие земли. Если хотите, Мартин, можете обо мне донести, пусть с меня возьмут штраф. Это ведь земли вашего отца?

– Да, насколько мне известно. Ладно, раз вы столь беспомощны, что сумели заблудиться, так и быть – выведу вас на верный путь.

– Не утруждайтесь, я уже нашла тропку и выберусь сама. Скажите, Мартин, а как здоровье мистера Мура? – вдруг добавила она.

До Мартина доходили кое-какие сплетни. Было бы забавно убедиться, правдивы ли они.

– Увы, дни его сочтены. Хирург бессилен. Сказал, надежды более не осталось…