Дрожащими пальцами она развернула листок и прочла: «Любимая, я возвращаюсь домой, к тебе…»

Слезы потоками залили ее лицо, так что читать она уже не могла, а сердце подпрыгнуло и забилось от совершенно невыносимой радости. Она прижала к себе письмо и бегом промчалась через холл, мимо гостиной, где все обитатели «Тары» столпились, наступая друг другу на ноги и наперебой стараясь привести Мелани в чувство. Скарлетт скользнула в кабинет Эллен, закрыла и заперла на ключ дверь за собой, потом кинулась на старый, продавленный диван и дала себе волю, смеясь и плача, покрывая поцелуями письмо.

«Любимая, – шептала она, – я возвращаюсь домой, к тебе».

Здравый смысл говорил им, что если только Эшли не отрастил себе крылья, то путешествие из Иллинойса в Джорджию займет недели, а то и месяцы. И тем не менее сердца начинали неистово биться, стоило только какому-нибудь солдату завернуть в аллею «Тары». Каждое бородатое пугало огородное могло оказаться Эшли. А если это и не он сам, то солдат, который что-то о нем знает или несет письмо от тети Питти с вестями об Эшли. Черные и белые – все разом кидались к парадному крыльцу, едва заслышав шаги. Одного вида военной формы было достаточно, чтобы прекращалась вся работа – на меже в хлопчатнике, у штабеля дров или на пастбище. На целый месяц после того письма все дела застыли практически на мертвой точке. Никому не хотелось в нужный момент оказаться далеко от дома, и Скарлетт меньше всех. А если она сама пренебрегает своими обязанностями, то не может и с других требовать.

Однако по мере того, как ползли недели, а Эшли все не появлялся и никак не давал о себе знать, жизнь в «Таре» постепенно возвращалась в обычную колею. Только очень преданные, страстные сердца способны долго выдерживать такое напряжение. В душе у Скарлетт зашевелился червячок страха: а вдруг с ним что-то случилось по дороге. Рок-Айленд ведь очень далеко. Да и неизвестно, в каком он был состоянии, когда пришло освобождение, – он мог быть очень ослаблен или болен. А денег у него нет, он идет пешком через страну, где остро ненавидят конфедератов. Если б знать, где он теперь, она бы послала ему денег, все бы послала, до последнего пенни, пусть лучше семья поголодает, зато он быстренько добрался бы поездом домой.

«Любимая, я возвращаюсь домой, к тебе».

В первом порыве восторга, едва прочтя эти слова, она увидела в них единственно возможный смысл: Эшли идет домой, к ней. Теперь же, холодно взвесив все резоны, она поняла, что он обращается к Мелани – к Мелани, которая все эти дни летает по дому, полная звенящей радости. Изредка забредала случайная мысль: почему Мелани не умерла родами в Атланте? Это все расставило бы по своим местам. И Скарлетт могла бы, выждав положенный приличиями срок, стать женой Эшли и примерной мачехой малышу Бо. Подумав об этом, она не старалась поскорей замолить перед Богом подобные мысли, не убеждала Его, что она совсем не то имела в виду. Кара Господня больше не страшила ее.