Свет в зале погас. На сцене, танцуя, появилась Мэгги Левин в костюме голубой феи. Следом показались ее сестра Клео и остальные участницы, которые кружились и приплясывали, отчаянно стараясь поспевать друг за другом. Девочки помладше не сводили глаз со старших и каждый раз опаздывали на секунду-другую.

Их трогательная неуклюжесть только добавляла танцу волшебства. Кейт едва удерживалась от слез; Джонни потянулся к ней через Лукаса и взял ее за руку, когда их дочь в очередной раз закружилась на сцене. Заметив Талли, Мара встала как вкопанная, не окончив пируэта, и замахала рукой.

В зале раздались смешки. Талли помахала ей в ответ.

Аплодисменты не смолкали очень долго. Девочки несколько раз выходили на поклон, прежде чем со смехом разбежаться по залу к своим родным.

Мара направилась прямиком к Талли и спрыгнула со сцены прямо ей на руки. Вокруг них образовалась толпа, кто-то хотел познакомиться, кто-то просил автограф. Мара сияла от гордости.

Когда толпа рассосалась, Талли подошла к Маларки и обняла их всех по очереди. Одной рукой она притянула к себе Кейт, другой продолжала сжимать ладошку Мары.

– А у меня для моей крестницы сюрприз, – громко объявила она.

Мара захихикала и несколько раз подпрыгнула.

– Какой, какой?

– Увидишь, – сказала Талли и подмигнула Кейт.

Все вместе они потянулись к выходу.

Снаружи их ждал припаркованный у самого тротуара розовый лимузин.

Мара завизжала.

Кейт повернулась к Талли:

– Ты серьезно?

– Круто, да? Представить себе не можешь, как трудно было такой отыскать. Давайте все внутрь.

Она распахнула дверь, и обе семьи, Маларки и Райаны, хлынули в черный бархатный салон. На потолке мерцали крохотные красные и синие огоньки.

Мара прижалась к Талли, взяла ее за руку.

– Это самый лучший сюрприз на свете, – сказала она. – А как тебе мой танец?

– Самый лучший танец на свете, – ответила Талли.