Профессор Лэрд долго ломал голову над тем, что случилось с клавиатурой, но ни на секунду не заподозрил Джека, которого все считали человеком трудолюбивым, прилежным и ответственным; на факультете искусств уже много лет не было так чисто.

Довольно быстро Джек понял, что для решения проблемы с инфраструктурой нужно задействовать больше компьютеров. Впору было хлопнуть себя ладонью по лбу, когда его вдруг осенило – как будто над головой загорелась лампочка, – что вместо того, чтобы заставлять один компьютер грузить пятнадцать изображений, надо включить пятнадцать компьютеров и загружать по одному изображению на каждом. Тогда ни один из них не будет тормозить и зависать, и Джек сможет достичь максимальной порноэффективности. Приступив к выполнению этого плана, он почувствовал себя промышленником начала века, пока расхаживал по цеху своей фабрики, переходил от одного станка к другому, проверяя, как продвигается работа, слушал мелодию пятнадцати усердно потрескивающих модемов. Он, конечно, понимал, что это рискованно. Если кто-нибудь войдет в комнату, когда он сидит за одним-единственным компьютером – что маловероятно в такой поздний час, но все же, – проще простого закрыть окно и притвориться, что он невинно проверяет электронную почту. Но если кто-нибудь войдет, когда он загружает порно буквально на каждый компьютер в аудитории… в общем, он решил не думать об этом слишком много и положил на ручки входных дверей деревянные бруски, так что, если кто-нибудь войдет, он наверняка услышит, как падают бруски, и у него будет несколько минут, чтобы привести компьютеры в приличный вид.

После этих ночей он иногда задавался вопросом, почему ему нужно такое безумное разнообразие в порно. Подростком он мог целый месяц довольствоваться одним-единственным взглядом на ложбинку между грудей, половиной секунды обнаженной кожи, малейшим намеком на сосок под тонкой или прозрачной рубашкой. Но теперь, открыв для себя интернет, он столкнулся со странным парадоксом: чем больше картинок он находил, тем меньший эффект производила каждая из них. Точнее, они производили эффект только в совокупности. Он часами скачивал и просматривал порно на пятнадцати компьютерах, а потом устало тащился домой перед самым рассветом, чувствуя себя опустошенным, измотанным и каким-то ополоумевшим; мозг кипел от фотографий обнаженной кожи, тело вздрагивало при малейшем прикосновении. Он возвращался к себе, ложился в постель и начинал дрочить – дрочить все судорожнее и все резче, в темноте, с закрытыми глазами, пытаясь по очереди вызвать в памяти свои любимые кадры из ночной добычи, идеальные кадры, которыми можно было бы довести себя до финала, но, как ни странно, в голове было только какое-то абстрактное томление, как будто по дороге домой все образы слились в бесформенную массу. Абстрактный сгусток желания – не за что ухватиться. Он дрочил тщетно и безнадежно до самого утра.