Именно тогда Элизабет и занялась производством любовных зелий.

Она не сказала коллегам, что заинтересовалась этой женщиной из-за удручающего сходства ее проблемы с тем, что происходило в жизни самой Элизабет, – она сказала, что это новая и интересная психологическая задача, а также, возможно, выгодное направление для дальнейшего развития компании, учитывая хорошо известный феномен охлаждения любви в браке с течением времени.

После первой беседы Элизабет выяснила, что пациентка – человек аккуратный, последовательный и рациональный, очень методичный, типичный логико-сенсорный интроверт, программист в банке; другими словами, ей бы не подошло что-то слишком претенциозное. Никаких кристаллов, никаких лечебных средств растительного происхождения и уж точно никаких экзотических тантрических практик. Эта женщина считала себя серьезной и надежной, практичной и деловитой, ценила предсказуемость и полезность, и поэтому перед ее визитом в «Велнесс» Элизабет обставила офис в как можно более безликом корпоративном духе: бежевые шкафы для хранения документов, не очень удобные серые кресла, серовато-белые столы с регулируемой высотой, оклеенные резиновой лентой по всему периметру. В итоге помещение стало напоминать копировальный центр, и Элизабет надеялась, что у нее получилось сделать его как можно более «нормальным», чтобы пациентка чувствовала себя здесь нормально и думала, что ей пропишут совершенно нормальное, обычное, традиционное лекарство, а вовсе не любовное зелье, которого на самом деле не существует.

Что касается самого препарата, в «Велнесс» долго спорили о его презентации и применении. Жидкая форма сначала казалась очевидным решением – сделать густой эликсир, чтобы его надо было принимать как сироп от кашля, – но в конечном счете от нее отказались, потому что зачастую, когда проблема выглядит непреодолимой, эффективнее всего срабатывает тот способ борьбы с ней, который тоже требует труда, а выпить дозу любовного зелья слишком просто. Инъекции тоже не подходили. Они помогали лучше всего, когда симптомы были локализованы в конкретном месте: например, боль в колене или мышечные спазмы. Но вводить любовное лекарство в любой выбранный наугад участок тела, куда можно воткнуть иглу, казалось совершенно нелогичным. Потом они обсудили вариант с капельницей, которую пациент должен будет ставить каждые несколько недель, и в этом случае процедура вызовет отчетливые ассоциации с диализом, как будто внутривенное вливание постепенно заменяет плохие эмоции хорошими. Они уже склонялись к этой версии, как вдруг Элизабет, читая расшифровку одной из бесед, обратила внимание на то, что пациентка, по ее собственному признанию, часто засыпает, прижимая к лицу одну из рубашек мужа – настолько ее успокаивает его запах, – и тогда Элизабет поняла, что средство должно вводиться в организм интраназально.