– Этот человек пытался меня убить, генерал, – просто сказал Ли, не сводя глаз с Вашингтона. А потом наклонился и развязал путы, державшие пленника. Тот стрельнул глазами вправо, потом влево, словно обдумывая, как ему сбежать. – Он прострелил мне шляпу, – прибавил Ли, встряхивая ею.

– Это вышло случайно! – взвыл Дорнан. – Ты меня напугал.

Ли продолжал, ничуть не изменившись в лице:

– Думаю, он жил в заброшенном домике сторожа, на дальнем конце имения, у холма Шугарлоуф. А я просто решил прокатиться верхом, когда его нашел. И целый час тащил сюда.

– Он меня подстрелил! – застонал Дорнан, хватаясь за ягодицу. Он шел без усилий, так что пуля наверняка лишь царапнула его, но его штаны были расцвечены ярко-алыми потеками.

– Пришлось, – беззастенчиво отвечал Ли.

– Ты Дэвис Дорнан? – спросил генерал Патерсон.

Тот нахмурился и перевел взгляд с генерала на меня, а потом на свои разбитые башмаки. Над подошвой торчали три голых пальца – чулок на нем не было.

– Рядовой Дорнан дезертировал в мае, – пояснил генерал Патерсон собравшимся. – Он числится в отряде капитана Уэбба, полк полковника Джексона. Его считали одним из зачинщиков бунта, который последовал за праздником в честь дофина.

– Генерал Патерсон, сэр. Не был я никаким зачинщиком, – упрямо мотнул головой Дорнан. – Я сбежал, потому что боялся, что меня во всем обвинят. Я знал, что Шертлифф не станет молчать.

Он повернулся ко мне, и на его лице появилась издевательская мина.

– Ты лгун, Шертлифф. Уверен, это ты на нас донес. Красавчикам верить нельзя. Думаешь, мы не знаем, как ты добился повышения, а?

– Ты дезертир, рядовой Дорнан? – спросил генерал Вашингтон, прерывая Дорнана.

Вашингтон никогда не повышал голоса, который звучал словно тихий рокот, но при первых словах все вокруг почтительно замолкали.

– Далеко я не ушел, – запричитал Дорнан. И снова забегал глазами по сторонам.

– Ты стрелял в мистера Ли?

– Стрелял. Но я не знал, что он ваш человек.

Генерал Вашингтон махнул солдатам из своей охраны, требуя, чтобы Дорнана увели и поместили под стражу.

Тот в ужасе кинулся на меня, решив, что мимо меня ему легче всего будет проскочить. Его кулак скользнул по моей щеке, но я пригнулась и – как тысячу раз делала на маневрах – с громким треском ударила его по голове прикладом ружья.

Он рухнул на землю, так картинно, словно я заплатила ему за выступление: колени у него подкосились, голова упала к моим ногам, а я вдруг словно вернулась назад, в Тарритаун, и стояла над первым человеком, которого убила, едва держась на ногах и стараясь не потерять сознание.