За окном запевают первые утренние птахи, когда сестра с трудом встает и бредет в уборную. Я иду за ней следом и по дороге уговариваю во всем признаться мистрис Сент-Лоу и положиться на ее милосердие. Она совершенно пала духом, но соглашается, понимая, что выбора нет. Вернувшись в нашу комнату и подождав, пока все прочие разойдутся по делам, оставляю их вдвоем, а сама в волнении дежурю за дверью, словно муж у порога родильницы. Долго ждать мне не приходится: отворяется дверь, и наружу вылетает мистрис Сент-Лоу в необычайном для нее волнении и расстройстве.

– Видит бог, лучше бы я ничего не знала! – восклицает она, пробегая мимо меня. – Теперь нас ждет беда!

Кэтрин лежит на боку, белая, как привидение, и смотрит в стену. Вокруг нее в нерешимости столпились собаки, Стэн тихонько поскуливает – видно, они понимают, что с хозяйкой творится неладное.

– Лучше бы мне умереть! – снова и снова, как в забытьи, повторяет Кэтрин.

– Киска! – говорю я тихо и, намочив салфетку в рукомойнике, обтираю ей лоб. – Китти, милая, надо взять себя в руки.

Я помогаю ей сесть, одновременно перебирая в уме наши возможные действия, и по очереди их отбрасываю, пока не остается одно, пожалуй имеющее какой-никакой смысл.

– Мне кажется, тебе стоит попросить помощи у Дадли. В конце концов, он наш свояк. Он сможет заступиться за тебя перед королевой – ты ведь знаешь, какова она с ним.

– Дадли? – повторяет сестра и смотрит на меня так, словно я предложила ей продать душу дьяволу.

– Если кто-то способен убедить королеву проявить к тебе милосердие – это он. А кроме того, – добавляю я мысль, внезапно пришедшую в голову, – узнав, что ты беременна, она, вполне возможно, поспешит все-таки выйти замуж за Дадли и обзавестись собственным потомством. Напомни ему об этом. Он непременно тебе поможет, если увидит, что от этого способен выиграть и сам.

Не понимаю, почему я не подумала об этом раньше! Родись я мужчиной, пожалуй, из меня вышел бы недурной политик.

После долгих уговоров Кэтрин соглашается поговорить с Дадли сегодня до конца дня. И очень вовремя: когда мы идем на молитву, я замечаю, что несколько фрейлин перешептываются, прикрывая рты ладошками, и косятся на нее из-за молитвенников. Новость стремительно распространяется; скоро о тайне Кэтрин узнает вся королевская свита – и одним Небесам ведомо, какие измышления добавят к ее истории сплетницы при каждом новом пересказе.

Стража появляется уже под вечер, когда мы заканчиваем ужинать и встаем из-за стола. Немного раньше Кэтрин проскользнула в покои Дадли; вернулась оживленная, даже с улыбкой – я снова увидела перед собой прежнюю Кэтрин и позволила себе думать, что ее беды позади. Но вот перед нами с полдюжины стражников в полном облачении, красных и потных от жары, все с алебардами, один даже с мушкетом.