– Киз говорит, такие портреты ходят по рукам и их много.

– Вот чего мы и боялись. – Левина сжимает миниатюру в кулаке и бьет им по ладони другой руки. – Я знаю, чьих это рук дело! – Потом говорит уже совсем шепотом: – Когда я наносила последние штрихи на оригинал, он был в мастерской.

– Хиллиард?

Должно быть, в голосе у меня слышится недоверие, потому что она отвечает:

– Подумать только, я ему доверяла! Да, Мэри, это он, больше некому. Для такого юного возраста у него большой талант, твердая рука; а кроме того, он из семьи пламенных реформатов.

– Как и мы все, – отвечаю я. – Должно быть, он считал, что оказывает нам услугу.

– В том-то и беда: все уверены, что Греи сами этого хотят!.. Должно быть, копии уже разошлись по всему городу.

– Ви́на, важно только то, что думает королева. Никто из Тайного Совета не стал бы ни дня держать Кэтрин в Тауэре, если бы не ее воля.

Я замечаю, что Фрэнсис Мотэс следит за нами и явно пытается подслушать, но ничего не может разобрать: мы слишком далеко. Поднимаю голову, смотрю ей прямо в глаза.

– Что такое? У меня шишка на носу? – интересуется она, с невинным видом разводя руками. Нет, Фрэнсис слишком тупа, ее бояться нечего.

Открываются двери, выходит королева, а за ней толпою члены Совета. Королева, оторвавшись от них, устало опускается в кресло, подзывает к себе леди Ноллис, они о чем-то приглушенно беседуют. Сесил топчется рядом, видимо, в надежде переговорить с монархиней наедине, но она отсылает его равнодушным движением руки, и ему приходится ретироваться.

– А где же наши желтенькие птички? – вдруг громко спрашивает Елизавета, указывая на пустую клетку на окне, у которой я чуть раньше украдкой повернула задвижку. – Это повторяется уже в десятый раз, не меньше! Разве мы не просили закрывать клетку как следует?

Левина поворачивается ко мне, чуть заметно приподняв бровь. Я стараюсь сохранять невинный вид.

– Должно быть, птички вашего величества необычайно сообразительны, раз научились сами открывать задвижку! – говорю я. Королева непонимающе и мрачно смотрит на меня. – Берут пример со своей достопочтенной хозяйки.

– Вы, леди Мэри, все так же находчивы! – замечает королева, и теперь в ее голосе слышатся нотки одобрения. Мои остроумные реплики всегда радовали Елизавету.

Я вижу пару беглецов под самым потолком, на креплениях гобелена: сидят там и чистят перышки, не ведая, какая суета поднялась из-за них внизу. Никто, кроме меня, их не замечает. По телу проходит нервная дрожь, словно это я сижу там, на карнизе, взирая на королеву и ее фрейлин сверху вниз. А затем – словно меня толкает под руку какой-то мстительный бесенок – бочком пробираюсь к Кэт Астли и шепчу: