Я повторяла эти слова снова и снова, пыталась отыскать в душе силы и мужество, но даже дрожь унять не могла.

Наконец за мной пришли, но я не чувствовала себя хоть в малейшей степени готовой. Я была до безумия напугана. С моих запястий сняли кандалы, и я встала, стараясь держать голову высоко, пока охранник вел меня в камеру для допросов. Там меня ждал офицер гестапо в черном гражданском костюме. Его звали Генрих Кляйн.

– Я не в последний раз задаю тебе этот вопрос, – проговорил Кляйн. – И не в последний раз прикладываю к твоей спине эту раскаленную кочергу. Кто такой Серый Призрак? Назови мне имя – и все закончится.

Я была без рубашки, мои запястья приковали к свисающему с потолка крюку для мяса. Ребра болели от многочисленных ударов.

– Повторяю: я не знаю, кто он такой, и не знаю его информаторов. Прошу вас…

Силы покидали меня. Больше всего я боялась, что не выдержу и сломаюсь.

И я наконец решилась. Вытащила козырь из рукава:

– Мне нужно поговорить с обер-лейтенантом Людвигом Альбрехтом из 31-й пехотной дивизии. Вам это имя что-то говорит? Пожалуйста. Он знает меня.

Что ж. Слово не воробей. Я понятия не имела, что из этого выйдет, но больше мне ничего не оставалось.

Мне показалось, что моя просьба заинтересовала Кляйна. Он придвинулся ближе, оказавшись в паре сантиметров от моего лица.

– И что у тебя к нему за дело?

– Сообщение.

– Я весь внимание. Я прослежу, чтобы он его получил.

– Нет. Это личное.

Маленькие глазки Кляйна сузились еще сильнее:

– Почему бы нам не прийти к соглашению? Заговоришь – и я немедленно свяжусь с Альбрехтом.

– Нет, – покачала головой я. – Я буду говорить только в его присутствии.