– Выпейте: на вас лица нет.

А ведь и правда, огорченно подумала Делия и, улучив момент, вытерла платочком лоб и щеки. Наверняка вся красная, растрепанная… В три глотка осушила стакан, не обращая внимания на неприятный запах, который напоминал об Эдвине. Джеффри тем временем вернулся к столу, где стоял микроскоп и разложены были щипцы, какие-то еще инструменты и кусочки металла.

– Чем вы занимаетесь? – осторожно спросила Делия; ей неловко было видеть, как он сердится.

– Проверяю вот это, – он поднял двумя пальцами маленький кроваво-красный камешек. – На подлинность. Клиент божится, что это рубин, но часто за них выдают шпинели.

– Вы так поздно работаете? Я даже не надеялась вас тут застать…

– Я был в клубе, – он отвечал по-прежнему сухо, почти не глядя в ее сторону. – Но потом решил зайти и закончить с делами. А вот что вы сами делали на улице в такой час? Вы хоть представляете, как здесь опасно?

– Я сбежала, – призналась Делия.

– Опять? Не очень-то вы уживчивы.

Она понурилась, и Джеффри, заметив это, сказал чуть мягче:

– Простите. Вы меня напугали этим своим стуком. Я подумал, что-то с Ванессой… Ну, расскажите же, кто вас опять обидел.

Что стало тому причиной: головокружительная легкость от спиртного или внимательный взгляд, под которым она всегда таяла? Так или иначе, Делия выложила ему всю правду – про то, как жестоко, как походя растоптали в кружке память самого достойного человека из всех, кого она знала прежде. Джеффри слушал, не перебивая, терпеливо и серьезно. Дослушав, выдержал паузу и произнес со странным выражением, словно в пустоту:

– Нда. Выходит, ваш брат и здесь не преуспел.

– В каком смысле?..

Он встал – Делия следила за ним непонимающим взглядом – прошелся до двери, тронул рукой зубчатое колесо на станке.

– Вы любили его, это понятно. Он ведь был гораздо старше вас, так?

– Да, на восемь лет.

– И, наверное, был добрым? Играл с вами; правда, не очень часто, потому что учился в Хобарте, а потом уехал за границу.

– Да, все так, – подвердила она, чувствуя, как подступает неприятное беспокойство.

– Вы любили его, потому что он был вашим братом и не обижал вас. Однако это не повод преувеличивать его таланты.