Юность кончилась. Она была теперь взрослой.
Синий трикотажный купальник, который подруги подарили ей на день рождения, оказался как раз впору. Он состоял из распашной туники до колен, отделанной белой тесьмой, и простых панталон такой же длины. Завязав пояс, Делия опасливо выглянула из палатки и, убедившись, что никто за ними не подглядывает, ступила босыми ногами на песок, колкий от сломанных ракушек. Фрэнки уже была тут и нетерпеливо поджидала их. Ее костюм был цельнокроенным, шерстяным, с длинным рядом пуговок на груди; а Ванесса и Грейс надели одинаковые купальные платья без рукавов. Из-под широких и довольно коротких юбок виднелись кокетливые штанишки вроде восточных шаровар.
– Как мы угадали с размером, смотрите, – сказала подругам Грейс и, ласково улыбнувшись, погладила Делию по плечу. – Ты чудесно выглядишь с этими сережками. Постойте-ка, у меня идея. Ты ведь взяла свою камеру, Фрэнки? Давайте сфотографируемся сейчас, пока мы еще сухие.
Как хорошо, что она это сказала! Делии самой хотелось запечатлеть этот день, и она втайне обрадовалась, увидев кожаный футляр на шее подруги. Но до чего неловко просить, привлекать к себе внимание – даже сегодня. Никогда ей, наверное, не избавиться от робости до конца.
Они рассыпались по пляжу – голубые фигурки на белом песке: одна ставила камеру, другая звала мужчин, которые, скучая, прогуливались вдоль воды. Мистер Пирс остался при полном параде, даже пиджак не снял, и цепочка его цивилизованных следов смотрелась недоразумением рядом с отпечатками босых ступней.
– Ну, готово? – издалека выкрикнул Паскаль. Он успел уже окунуться: длинные волосы намокли, а купальные штаны до колен облепили несуразно щуплые ноги. – Как вы долго…
Его спутник держался невозмутимо. Это был молодой художник, который появился в Орлином гнезде всего пару недель назад. Он увлекался боксом, и при взгляде на его атлетически сложенное тело было ясно, что уж в этом он наверняка преуспел. Делия поймала себя на том, что откровенно глазеет, и, смутившись, отвернулась. Но было поздно: уже проснулись воспоминания. «Встаньте плотнее!» – скомандовала Фрэнки, и Делия вздрогнула от случайного прикосновения загорелой мускулистой руки. «Еще плотнее! Мистер Пирс, вас не видно!» Она скосила глаза: от локтя вниз тянулась частая лесенка черных, жестких на вид волос. «Нет», – тут же откликнулась память. Те, другие руки были светлее и суше, и это казалось ей красивым. Сколько раз она безотчетно любовалась, как взмывает, жестикулируя, длинная кисть, туго схваченная белоснежным манжетом с эмалевой запонкой. А потом,