— Это будет ограничением свободы! — крикнул один голос.

— Без ограничения свободы отдельных лиц в пользу всех общество станет ордой диких варваров! — сказал Толен громким голосом. — Звери пустыни обладают безграничной свободой и не имеют законов, человек же…

— Но… — возразил тот же голос.

— Тише, тише! — закричали многие члены. — Дальше, дальше, без споров, пункты уже обсуждены, не прерывать!

Спокойствие немедленно восстановилось. Толен продолжал:

— В-шестых: прямые налоги; это естественно вытекает из второго пункта, ибо всякий косвенный налог есть ограничение свободного обмена.

— Вот все пункты Парижской секции международной ассоциации, — говорил далее Толен. — Таковы общие принципы, составляющие главную цель наших стремлений. В настоящее время и для борьбы за них постановляется ещё: всякий шаг должен быть предварительно рассмотрен, одобрен и обеспечен средствами для успешного и полного исполнения. Наконец: исключение всяких политических вопросов, особенно польского. Я напомню вам, что некоторые швейцарцы и англичане хотели сделать этот вопрос предметом нашей агитации.

Он замолчал на несколько минут.

— При кратком изложении мнения, принятого нашей секцией в руководство, — сказал Варлен, окинув собрание быстрым взглядом, — я позволю себе заметить, что я и наш друг Бурдон, мы представляем здесь меньшинство, которое разделяет мнение, содержащее некоторые пункты и приближающееся к мнению англичан и немцев.

— Какие пункты? — спросило несколько голосов.

— Мы хотели, — отвечал Варлен, — уничтожить право наследования для известных степеней родства.

— Очень хорошо! Совершенно справедливо! — слышалось здесь и там.

— Нет-нет! — кричали другие голоса. — Ограничение права наследовать нарушает свободу располагать прибылью моего труда: улучшив почву своим трудом, я хочу пользоваться и её плодами.

Началось волнение, некоторые встали, громко говоря и жестикулируя.

Толен постучал по столу.

— Мнение меньшинства хранится в числе наших актов! — сказал он громко. — Но наши друзья, Варлен и Бурдон, приняли мнение большинства и подписались под ним, причём имя Бурдона стоит в главе шестнадцати подписей, утверждающих это мнение. Следовательно, здесь не может быть никаких прений.

Он бросил на Варлена полувопросительный-полуупрекающий взгляд.

— Действительно, — отвечал Варлен, — мнение большинства должно быть руководством. — Я не хотел возбуждать прений, я имел в виду пополнить историческую часть доклада.

Голоса смолкли.

Толен продолжал: