Фламандец кинул на стол серебряный грош и покинул корчму. С четверть часа Салинген скучал, слушая непритязательные разговоры норвежских куфманов и редких гостей в Мальмюсе — французских моряков. Доев пойду, он позволил себе выпить немного водки — и неожиданно встретился взглядом с англичанином, которого ждал. Вздрогнув, Салинген невольно посмотрел на дверь. Он совершенно не заметил, когда и как в корчме появился агент английской Московской компании.

Голландец подхватил кувшин, чарки и с невозмутимым видом пересел за стол англичанина.

— Итак, вы пришли. — Он легко перешел на язык подданных королевы Элизабет.

Англичанин, раскуривая трубку, пыхнул дымом.

— Вы меня заинтриговали, ван Салинген.

— Вы согласны?

— Не так скоро. Сначала выпьем. — Гилмор держался развязно. — Что у вас? Московитская водка?

Голландец разлил по чаркам.

— Не боитесь раздражать русских своей трубкой? Знаете, что они делают с теми, кто курит табак?

Англичанин вынул из зубов трубку.

— К черту русских! Давайте о деле.

Салинген огляделся по сторонам, затем как бы невзначай стал вертеть в руках оставленную на столе чью-то кружку. Опустил ее под столешницу, будто хотел бросить на пол, но тут же поднял и поставил перед собеседником. Усмехнувшись на эти манипуляции, Гилмор перевернул кружку вверх дном. На колени ему выпал звякнувший мешочек. Англичанин взвесил деньги в ладони, хмыкнул и быстро спрятал за пазуху.

— К этому мешочку недостает только стайки веселых девиц, не находите, Салинген? Чертовы московиты. Они никак не догадаются завести в своих питейных притонах это развлечение для настоящих мужчин.

— У русских так не принято, — возразил голландец. — Публичных женщин они бьют кнутом на площадях.

— Зато у них принято тайно ублажаться с любой, которая понравится, будь она хоть трижды замужем или невиннейшая девица. Когда я был в опричнине великого князя...

Англичанин осекся.

— Вы служили в опричнине? — быстро переспросил Салинген, спрятав поглубже собственное изумление.

— К дьяволу! — Гилмор, проговорившись, не намерен был продолжать. — Что вам от меня нужно, излагайте.

Голландец вновь наполнил чарки водкой. И уже хотел задать новый вопрос, однако его отвлекла компания, шумно ввалившаяся в корчму. Это опять были норвежцы с торгового судна, отмечающие выгодную сделку. Корчмарь, расплывшись в ухмылке, завел с ними добродушный разговор на диком языке, состоявшем из покореженных русских и норвежских слов. Они отвечали ему тем же.

— Драсви, гаммель гу вен по моя. Твоя фиск купум?