– Как? Ты остаешься здесь, в Лувре? – удивленно спросил Дадли. – Неужели одна из принцесс ожидает тебя?

– Я боюсь, что здесь дело идет не о любви, а о чем-то другом, – вмешался Уолтер, пристально всматриваясь в лицо Сэррея, – вспомните о стрелах папистов, Роберт, и позвольте мне остаться с вами.

– Благодарю вас, Уолтер, но это не устраивает меня, – возразил Сэррей. – Если вы любите меня, друзья, то не расспрашивайте ни о чем и возвращайтесь спокойно домой. Завтра я сам все расскажу вам.

– Да поможет вам Бог! – прошептал Уолтер и, крепко пожав руку приятеля, направился к выходу, увлекая за собой Дадли.

Роберт остался один.

Как только его друзья скрылись из вида, он прошел через галерею на лестницу, которая вела в сад. Он уже успел раньше сориентироваться в Лувре, заметил, где стояла статуя Юноны, и теперь, несмотря на темноту, ему нетрудно было найти верную дорогу. Роберт спрятался в кусты и устремил взор на окно, о котором говорила Мария Сейтон. Окно было освещено, но шторы опущены.

– Она уже ждет его! – простонал Сэррей и выхватил свою шпагу, чтобы броситься на графа Монтгомери, как только тот покажется у окна, и бороться с ним на жизнь и смерть.

Роберт ждал уже около четверти часа. В комнатах, где только что веселилась толпа гостей, было теперь темно и тихо. Вот захлопнулись ворота Лувра; по саду прошел патруль и скрылся.

Граф Монтгомери, вероятно, тоже спрятался где-нибудь невдалеке и ждал, пока все стихнет.

Вот поднялась штора; свет в комнате погас, и у окна показалась фигура; но это была не Мария Сейтон, а сам граф Монтгомери. Он выглянул вниз, как бы измеряя высоту между окном и землей.

«Слишком поздно! – подумал Сэррей. – Мне остается только отмстить за ее позор, а не предупредить его».

В эту минуту его внимание было отвлечено светом, показавшимся в окнах верхнего этажа, как будто кто-то проходил по комнатам с фонарем в руках. Вот осветилась лестница, и Роберт узнал короля, который спускался по внутренней лестнице вниз.

Генрих II, очевидно, искал комнату Марии Сейтон и, таким образом, должен был встретиться с графом Монтгомери, если тот не успеет убежать, но скрыться граф мог, только выскочив в окно.

– Ему не миновать моих рук! – злорадно прошептал Роберт, сжимая шпагу в руках.

Но что это? Окно тихонько закрылось, и граф, по-видимому, подошел к двери, навстречу королю. Холодный пот выступил на лбу Сэррея; он не понимал, почему граф не убегает, но чувствовал, что перед его глазами происходит какая-то страшная, загадочная драма.

«А что, если граф серьезно любит Марию и она позвала его за тем, чтобы он защитил ее от насилия короля?» – подумал Роберт.