– Боже, вы уже пришли!

Роберт понял, что заблудился и попал в подземную тюрьму Лувра, о которой слышал раньше. Жалобный голос заключенного, ожидавшего тюремного надзирателя и даже, может быть, палача, не оставлял в графе сомнения, что он находится в этом страшном месте.

В Бастилию заключали лишь государственных преступников и тех особ, которые, по желанию короля, должны были исчезнуть с лица земли; подземная же тюрьма Лувра предназначалась для тех, кто навлекал на себя гнев Дианы Пуатье и Екатерины Медичи. Эти лица считались мало достойными Бастилии, слишком незначительными для этого. В большинстве случаев заключенные в Лувре представляли собой бывших фаворитов Екатерины Медичи, которых королева сплавляла сюда для того, чтобы они не могли разболтать о милостях, которыми пользовались раньше. В эту же тюрьму сажали и молодых девушек, не желавших подчиниться любовным требованиям короля, а также и тех, которых хотели спрятать от мести разгневанных родственников.

Сэррей быстро взбежал вверх по лестнице и вышел опять на ту же дорожку, от которой начиналась лестница. Едва успел он остановиться, чтобы перевести дух, как услышал за собой шаги, тихие голоса и шелест платья.

Роберт остановился у темной стены, так что его не могли видеть, но сам он мог рассмотреть, что происходило.

Впереди шел паж с факелом в руках, за ним следовала Екатерина Медичи, которую сопровождал неприятного вида старик с седой бородой, в длинной черной мантии, какую в то время носили ученые, астрологи, аптекари в отличие от придворных кавалеров; шествие замыкали два ключаря с голыми руками и длинными ножами за поясом. Все это общество спустилось вниз.

Роберт почувствовал, как по его спине пробежали мурашки; он не сомневался, что сейчас в подземелье произойдет убийство, а может быть, еще что-нибудь и похуже.

Он быстро пробежал по дорожке обратно к калитке, к тому месту, где начинался перекресток. Едва он добежал до него, как услышал стук калитки и чьи-то шаги.

«Это граф Монтгомери!» – подумал Сэррей и, увидев, что незнакомец остановился в раздумье – повернуть ли ему направо или налево, собирался ему крикнуть: «направо», как вдруг Монтгомери сам пошел по верному направлению.

Роберт медленно последовал за ним в некотором отдалении, чтобы не привлекать его внимания.

Дойдя до первого поворота, Сэррей потерял из вида графа Монтгомери и перестал слышать шум его шагов. Оглянувшись налево, он внезапно увидел перед собой какое-то слабо освещенное пространство. Роберт подошел ближе и убедился, что блестящим пространством была вода Сены, освещенная бледным светом луны. Посредине реки скользила какая-то лодка. Так как нигде на пристани не было другого судна, то Роберт, не размышляя долго, бросился в воду. Хотя Сэррей был очень искусным пловцом, но тяжесть шпаги, висевшей у пояса, и намокшая одежда настолько стесняли его движения, что он уже начал выбиваться из сил. Незнакомец, сидевший в лодке, поспешил к нему на помощь и втащил его в свое судно.