Можно себе представить удивление Сэррея, когда он убедился, что его опасения оправдались, что Уолтер догадался о том, кто Филли, и что он даже видел больше, чем мог подозревать он сам.

Уолтер полагал, что он полюбил Филли, и допускал это даже при условии, что она действительно урод!

В человеке есть одна странная черта: когда другие откроют ему глаза, он может сразу поверить в то, что считал невозможным. Завеса самообмана поднимается, он заглядывает в собственную душу глазами третьего лица и делает выводы самые неожиданные для себя, видит ясно то, чего раньше не замечал. Кто любил когда-нибудь, тот поймет это чувство.

Пока Сэррей и Брай отправлялись в Сен-Жерменское предместье, Филли побежала вперед и достигла домика раньше Дадли, который, как было упомянуто, поджидал поблизости наступления условленного часа свидания. Филли уже с утра осмотрела место и решила, что должно было существовать два входа; в садовой стене не было подъезда, следовательно, он должен был быть на другой стороне сада, выходя на другую – параллельную ей – улицу.

Филли помчалась через ближайший переулок и нашла то, что искала. Ворота были заперты, но в этом месте можно было легче перебраться через стену, во-первых, потому, что на воротах были поперечные балки, а во-вторых, потому, что место здесь было пустынное и не представлялось вероятия встретить кого-нибудь в такой поздний час.

Филли вскарабкалась на стену, спрыгнула с нее и очутилась у изгороди, окружавшей садик. Она заметила свет, проникавший сквозь жалюзи в окнах верхнего этажа, и это навело ее на подозрение, так как она слышала, как старуха сказала Дадли, что наверху спят и нужно держаться потише.

Филли пробралась в дом, а затем вверх по лестнице. Ярко освещенный коридор, ковры и роскошь указывали, что здесь находится какое-то общество, которое явилось, быть может, с целью кутежа, а быть может, находится в связи со свиданием в нижнем этаже.

В коридоре было слишком светло и негде было укрыться; но Филли еще раньше заметила, что над первым этажом был выступ в стене, по которому шли всевозможные орнаменты. Она открыла коридорное окно, выпрыгнула из него и стала пробираться по чрезвычайно узкому выступу от окна к окну, прислушиваясь, пока наконец не услышала голоса.

Спорили достаточно громко, и первые слова, которые услышала Филли, сразу приковали ее внимание.

– Какая польза нам в том, если с помощью гугенотов мы нападем на королевский дворец и свергнем Гиза? – послышался мужской голос. – Ведь вместо Гиза власть захватят Конде и старик король Наваррский. Откуда возьмем мы сил, чтобы избавиться от этих союзников? Король прибегнет тогда к защите гугенотов, и наше дело будет проиграно.