Глава 20. Месть екатерины

Глава 20. Месть екатерины

I

Читатель осудит, пожалуй, герцога Гиза за то, что он так неблагодарно и коварно поступил с существом, которому обязан был победой, быть может, даже жизнью. Он предал это существо в жестокие, мстительные руки разъяренной женщины. Но раз он не решился обвинить королеву-мать в государственной измене и вступил с нею в переговоры, то должен был принести ей какую-нибудь жертву. Такой жертвой оказалось ничтожное существо, которому он был многим обязан; но вместе с тем он не сомневался, что Филли служила ему только в целях спасения своих господ. Филли тысячу раз охотно подвергала свою жизнь опасности, когда играла роль посредника в лагере мятежников, и знала тайну соучастия королевы-матери. Гиз должен был выдать этого пажа, если не решался довериться ему вполне; к тому же ловкость пажа, его хитрость, умение каким-то непонятным образом выведывать тайны королевы и находить способы подслушивать сквозь закрытые двери несколько пугали его. Герцог не был свободен от суеверия; паж, казалось ему, умел колдовать и даже находил противоядие против смертельных ядов Екатерины; быть может, он был даже домовой; тогда христианским долгом было бы сжечь его на костре как еретика. Собственное чувство не позволяло Гизу обвинить Филли, но он не задумался выдать его Екатерине.

Филли не подозревала, какая участь ждет ее. Она была свидетельницей того, как Гиз отдал приказ об освобождении Сэррея, Дадли и Брая; ее душа ликовала, и она была далека от подозрения, что человек, которому она спасла жизнь, предаст ее. Ничего не подозревая, она взяла записку, которую герцог поручил ей передать королеве-матери, и хотя ей было мучительно исполнить поручение, но противоречить она не посмела.

Екатерина сидела на диване и, когда Филли вошла, посмотрела на нее так насмешливо, так ехидно, как, вероятно, смотрит боа на жертву, которую готовится проглотить.

Филли почувствовала невыразимый страх; ее сердце билось и колени дрожали, когда она подошла ближе, чтобы передать письмо.

Екатерина нетерпеливо вскрыла его и при первых же строках ее лоб нахмурился: Гиз извещал ее, что Монтгомери скрылся; но последние строки умиротворили ее.

«Взамен возьмите пажа, – написал он, – мальчишка – колдун, вы найдете при нем некоторые яды».

– Скажи мне, мальчик, – начала Екатерина, пытливо глядя на Филли, – ты веришь в колдовство?

– Ваше величество, говорят, что опасно отрицать то, что установлено святой церковью.

– А, ты осторожен! Я тоже не верю в колдовство и убеждена, что хорошей железной цепью можно приковать самого дьявола, а тем более маленького домового, который в женском платье выпрыгнул из окна второго этажа в Лувре.