Бойцы затаили дыхание и радостно следили за ним.

Ковров молча двинулся вдоль линии приподнимающихся бойцов. Он остановился недалеко от Петьки, взмахнул кулаком, как бы толкая противника, и воскликнул:

— Товарищи! Друзья! Вы видите, эти иностранные мерзавцы бьют наших! Отомстим им за убитых женщин, стариков и детей! В бой, товарищи! За власть Советов!

И отряд стремительно кинулся наперерез вражьей пехоте…

3

Рота пробиралась по петляющим обрывам и следила за вражескими рядами, которые были уже близко. Петьку вдруг охватило спокойствие, а мгновениями ему даже было весело. Голос ротного командира Удедова поторапливал:

— Вперед, товарищи, вперед!

Над головой Петьки что-то треснуло, воздух раз за разом рассекал отвратительный, режущий свист.

— Ложись!

Цепи падали и ползли, ища в старых окопных ямках за камнями и канавками укрытия от пулеметного огня.

Вскоре пулеметы смолкли. Петька подумал: «Это значит — наши позади сделали вылазку, зашли в обход и заткнули им глотку».

Белые сбили с позиций соседнюю роту партизан и погнали ее в сторону от деревни.

Конный резервный небольшой отряд партизан, стоявший за горкой, должен был выручить роту, и когда белые приблизились, кавалеристы с гиком обрушились на них сбоку.

Командир роты Удедов подал команду:

— Бей на чем свет стоит! Ура-а-а! В атаку!

Петька бежал с винтовкой наперевес, и ему казалось, что неведомая сила несет его по воздуху. Густые смешавшиеся цепи врага были уже рядом. В них полетели гранаты.

— Ура-а-а! Ура-а-а-а!

Белые, видя, что попали в ловушку, дрогнули и попятились.