Светлый фон

— «Возвратился пространством и временем полный»? — спросил я словами поэта.

— Нет. Он спит.

— Нет. Он спит. Феакейцы высаживают его в бухте около святилища нимф — такого грота, перед которым растет оливковое дерево. Афина пробуждает Одиссея, и они вместе прячут в этой пещере дары феакейцев.

Читатель, трактат неоплатоника Порфирия «О пещере нимф» — это комментарий на следующее место из «Одиссеи» Гомера:

«Возле оливы — пещера прелестная, полная мрака, В ней — святилище нимф; наядами их называют. Много находится в этой пещере амфор и кратеров Каменных. Пчелы туда запасы свои собирают. Много и каменных длинных станков, на которых наяды Ткут одеянья прекрасные цвета морского пурпура. Вечно журчит там вода ключевая, в пещере два входа. Людям один только вход, обращенный на север доступен. Вход, обращенный на юг, — для бессмертных богов. И дорогой Этой люди не ходят, она для богов лишь открыта». — Порфирий как раз говорит, — продолжала Сара, — что олива — символ божественной мудрости, ибо — это дерево Афины, а она и есть мудрость.

«Возле оливы — пещера прелестная, полная мрака, В ней — святилище нимф; наядами их называют. Много находится в этой пещере амфор и кратеров Каменных. Пчелы туда запасы свои собирают. Много и каменных длинных станков, на которых наяды Ткут одеянья прекрасные цвета морского пурпура. Вечно журчит там вода ключевая, в пещере два входа. Людям один только вход, обращенный на север доступен. Вход, обращенный на юг, — для бессмертных богов. И дорогой Этой люди не ходят, она для богов лишь открыта».

— Но почему же дерево стоит перед пещерой? — спросил я не без злорадной задней мысли вывести наконец Сару на чистую воду.

— А потому, что пещера здесь символизирует космос. Впрочем, не только здесь — вспомни Пещерный символ Платона.

— Ну, а при чем же тут нимфы?

— Нимфы всегда живут в пещерах. Для греков это само собой разумелось. Нимфы и пещеры просто не разделялись в их сознании.

В моем тоже, читатель.

— Но, — продолжала Сара, — особенно важно, что у Гомера говорится именно о водяных нимфах — наядах. Порфирий считает, что имя «наяды» происходит от — теку! — это нимфы потоков. Уже одно это указывает на их иррациональный характер — они вакханки, прорицательницы, они могут помрачать ум человека. Помнишь, Сократ в «Федре» говорит, что он «одержим нимфой», когда произносит речь о любви. Порфирий прямо говорит, что «нимфами–наядами мы называем собственно потенции, присущие воде, но кроме того, и все души вообще, исходящие в мир становления», и приводит слова Гераклита, что для души становление во влаге представлялось не смертью, а наслаждением. И вообще, воде греки придавали огромное значение. Фалос считал воду началом всего…