– Почтенный сановник, у меня нет денег, чтобы с вами пари держать. Ешьте поскорее! Да и к чему спорить? Через несколько часов мы уже узнаем ответ. – Сюэ Цыбэй неучтиво схватил лепешку и вцепился в нее зубами.

У него только одно было на уме – как бы желудок набить, а женская красота его ничуть не волновала. Юйвэнь Чжоу никак не мог привыкнуть к тому, что тот совсем не понимает наслаждения любовных утех.

Перед тем как отправиться во дворец, Юйвэнь Чжоу переоделся в охотничий наряд, накинул на плечи плащ, сшитый из тигровой шкуры и парчи, надел окаймленную нефритом шапку, повесил на пояс меч, а за спину – колчан с луком и стрелами. После целой ночи сна к нему вернулись его горделивость и элегантность. Полный энтузиазма, он верхом направился во дворец.

Перед дворцовыми воротами он и Сюэ Цыбэй слезли с коней, и Юйвэнь Чжоу в одиночку вошел в строго охраняемый императорский двор. По обеим сторонам от ворот возвышались, вытянувшись по струнке, грозные стражи с оружием в руках. На их лицах не было ни капли эмоций, атмосфера была напряженной, будто с минуты на минуту ожидалось нападение врага. Юйвэнь Чжоу впервые осознал угрозу, исходящую от императорской власти. В его голове пронеслись слова Дуань Чуньяна: «Кто угодно может стать императором!»

Мелькнувшая мысль была прервана евнухом, присланным Ло Шэньли. Следуя за ним, Юйвэнь Чжоу прошел ко Дворцу Долгой Осени, где остался дожидаться его величество.

В зимнюю пору платаны Дворца Долгой Осени стояли совсем голые. Юйвэнь Чжоу опустился на колени на ледяной и мрачной дворцовой лестнице, ветер залетал ему за шиворот, и от холода он задрожал. Со всех сторон к нему приближался шорох метелок служанок, подметавших землю. Юйвэнь Чжоу хотел переместиться, но опасался, что если он по своему желанию начнет разгуливать по дворцу, то это будет расценено как неуважение к императору. Куда же деваться от этой проклятой пыли? Пока он колебался, к нему быстрым шагом приблизилась служанка Моюй и, поприветствовав, пригласила пройти во дворец и подождать там. Юйвэнь Чжоу вздохнул с облегчением, предположив, что это была идея Цинь Хуа.

Однако, к его изумлению, только он вступил в благоухающий роскошью Дворец Долгой Осени, как до него долетел хищный хохот его величества Юйвэнь Ху:

– Братец! Моя супруга Цинь и впрямь заботится о тебе. Увидела, что ты стоишь на коленях за стенами дворца, взволновалась, что ты замерзнешь, и попросила меня позвать тебя войти. – Его величество сидел за столом напротив Цинь Хуа и завтракал.

– За какие такие заслуги ваш верный слуга удостоился заботы государя и государыни? Я крепко запомню императорскую милость и буду преданно служить вам. – Юйвэнь Чжо опустился на колени и поклонился, коснувшись лбом теплого, как весенняя земля, пола, намеренно изображая трепет и смущение неожиданной честью.