– И об этом, если помните, я вас тоже предупреждал, – сказал Курт. – Если не хотите, можете ничего не писать. Я приложил это письмо лишь как повод для разговора. Но если все-таки будете, то уж, пожалуйста, собственным… как бы это сказать? Голосом, вот как. А поскольку эта новая должность, которую я вот-вот займу, административная, я был бы вам очень признателен, если бы вы подчеркнули, как ловко я управляю людьми.

– Так и писать? “Ловко управляет людьми”?

– Ни в чем себе не отказывайте. Скрытый смысл этой фразы никто не поймет, пока не станет поздно. И пусть вас не мучит совесть. На работу меня возьмут – а меня непременно возьмут – не только благодаря вашей рекомендации. Вы же знаете, все эти штуки исключительно для проформы, чтобы потом не жалеть, – а пожалеть непременно придется.

Гас взял в руки конверт.

– А вы не боитесь, что я позвоню этой Дженет Эпплбаум и все про вас расскажу?

Курт отмахнулся:

– Нужды нет. Уже сделано. Поверьте. Добрую женщину предуведомили, причем самым что ни на есть прямым текстом. Увы, дамочка эта, как некогда вы, кажется, заключила, что ей звонил психопат.

– Вы и есть психопат.

– Ого. – Курт вылил остатки вина из бутылки к себе в бокал. – Я выпил львиную долю, да?

Гас пригубил вино. На этот раз вкус показался ему приятнее, дурнота, охватившая его от страха, почти прошла, сменилась печалью.

– Так все-таки что с Элис, Курт? Что вы с ней сделали?

– Вы преувеличиваете мои способности. Я действительно время от времени заставляю ее усомниться в себе самой, но я ни разу не сказал ей того, чего она и так о себе не знает. И без ее согласия ничего бы этого не было. Но вряд ли я причинил ей сколь-нибудь серьезный вред. Попадись ей хороший мужчина, она была бы здорова и благополучна.

– Но ей попались вы.

– Бедная Элис, – согласился Курт. – По-моему, она к вам неравнодушна. Она, конечно, понятия не имеет, что вы гей.

– Я не гей.

Курт пожал плечами, точно об этом и спорить не стоило.

– А дальше вы скажете, что у вас нет политических амбиций.

На это Гас ничего не ответил.

– Господи боже, – Курт потер виски, – я прямо вижу, как крутятся шарики у вас в башке. Вы думаете: “Надо же, угадал”, верно? У каждого преподавателя литературы в ящике стола лежит черновик романа, каждый преподаватель политологии мечтает доказать, что те, кто учит, порою сами умеют то, чему учат.

Примерно так Гас и думал. Но как этот психопат пронюхал о его долговременных планах? Гас никогда никому о них не рассказывал.