– Ого, – произнес он, моргая, – я, наверное…

“Отключился”, – подумал Реймер, хотя заканчивать предложение не было необходимости.

– Ты меня напугал, – сказал он. – Я боялся, что ты…

Реймер осекся: дверь гаража почему-то начала опускаться. Реймер обернулся, ожидая увидеть в дверях, ведущих на кухню, того, кто нажал на кнопку, но там никого не было. Колени его подкосились, голова закружилась, как в таверне у Герта. Реймер повернулся к Джерому и увидел, что из глаз его текут слезы, плечи трясутся.

– Как ты мог? – спросил он.

– Я этого не делал, – раздраженно ответил Реймер.

Сколько раз повторять, что это был Рой Пурди? Да и в конце-то концов, “мустанг” всего лишь машина, ее можно и починить, это сломанную жизнь уже не починишь. Соберись уже, твою мать, хотел было сказать Реймер, но теперь, когда глаза его окончательно привыкли к темноте, он вдруг кое-что заметил. Спинка заднего сиденья минивэна была опущена, и весь салон забит картонными коробками, чемоданами, стереоаппаратурой и горами одежды.

– Ты куда-то едешь, Джером?

Тот с обидой кивнул, подавив рыдание.

– Куда?

– Отсюда.

Дверь гаража снова пришла в движение, на этот раз с грохотом поехав вверх.

– Куда именно?

– Подальше от тебя, – сказал Джером.

Он неотрывно смотрел на окровавленную ладонь Реймера, словно рана была омерзительной, как лопнувший зоб, и Джерому невыносимо даже находиться рядом. Реймер смущенно спрятал руку за спину.

– Потому что, если честно, – продолжал Джером, явно имея в виду гребаный “мустанг”, – трудно поверить в то, что можно быть настолько жестоким…

Снаружи послышался шум – чья-то машина с опасной скоростью мчалась по тихому жилому району. Реймер выглянул из гаража и увидел, что возле дома резко затормозила “хонда” Кэрис. Пока он ехал к Джерому, Кэрис несколько раз пыталась связаться с ним по рации, умоляла сказать, где он, но Реймер молчал. И вот она здесь, выскочила из машины и припустила к ним, будто гараж горит. Плевать. Ему безразлично, почему она здесь. Он просто безумно счастлив ее видеть. У него даже екнуло сердце, а это значило только одно: что Реймер, сам того не желая, отпустил Бекку, единственную женщину, от которой у него прежде екало сердце. Интересно, существует ли хоть призрачная вероятность, что, увидев его, Кэрис – или любая другая женщина – однажды почувствует столь же глубокую радость?

Но Кэрис внезапно застыла посередине дорожки, перевела взгляд с брата на Реймера, потом снова уставилась на Джерома.

– Не надо, – попросила она. – Не надо, пожалуйста, боже мой.

“Что не надо?” – подумал Реймер, но, опустив глаза, увидел то, что, должно быть, так расстроило Кэрис. В какой-то момент он, сам того не осознавая, достал из кармана пульт, чтобы его острым краем чесать зараженную рану. Приборчик был липкий и влажный от крови, от боли захватывало дух. Очевидно, Джером тоже хотел, чтобы Реймер прекратил чесать руку, потому что достал пистолет и прицелился в него.