– Приглашаю тебя на пикник, Мария.

Глаза у нее округлились, как у маленькой девочки.

– На пикник? Но мы только позавтракали…

– Ничего, туда довольно далеко плыть. Как раз к обеду дойдем. Собери что-нибудь в камбузе, а я оденусь пока.

Она снова обняла меня, я похлопал ее ниже талии.

В маленьком отсеке, где мы держали багаж, я надел чистые шорты, поношенную джинсовую рубашку, запасные парусиновые туфли. Потом пошел в носовую каюту и разбудил морпеха.

– Как тебе, лучше?

– Не-ет, плохо. Перепил. Голова трещит.

– Мария хорошо за тобой ухаживала?

– Ага… ты, Лукас, не подумай чего. Я чуть кишки не выблевал, ничего не видел вокруг. Она только…

– Ладно. Ты вчера в патруле поймал что-нибудь?

– Да, – простонал он, сжимая руками голову. – Одна шифровка пришла, когда мы вернулись уже. Ближе к полуночи.

– И ты поймал ее, хотя загибался?

– Ну да. Сидел на полу в наушниках и блевал в ведро. Хемингуэй говорил, что прошлой ночью обязательно надо слушать, не засыпать.

– Записал ты ее?

– Ясное дело. Двадцать шестая страница в моем журнале. Ни хрена не понял, конечно. Новый какой-то шифр.

Я потрепал его по плечу и пошел в радиорубку. «Радиожурнал» – замызганный блокнот на спирали – заканчивался разговором между британским миноносцем к востоку от Бимини и панамским торговым судном. Двадцать шестая страница отсутствовала. Я пошел обратно и опять растолкал Саксона.

– Уверен, что записал? Нет там двадцать шестой страницы.

– Уверен… вроде бы да. Помню, что записывал что-то, и страницу не вырывал… кажется. Черт.

– Ладно, не переживай. Ничего не запомнил, случайно?