Он покачал головой. Скальп у него обгорел на солнце под короткой щетиной.

– Группы из пяти букв, как всегда. Штук двенадцать-тринадцать, почти без повторов.

– В радио, кстати, сигнала нет.

– А, блин. Говно паскудное мать его ниггер долбаный, весь день вчера вырубался. Флотские членососы дали что им негоже.

Говорить с похмельным морпехом – зряшное дело.

Мария все еще собирала корзинку для пикника. Я сел в «Жестянку», смотался на пляж, попросил Фуэнтеса отвезти меня на «Лоррейн». Кубинцы помогли нам пополнить резервные баки, и я подкатил к «Пилар» на катере Тома Шевлина.

– Сеньор Саксон спит. – Мария, осторожно переступив через борт, поставила корзинку на заднее сиденье в кокпите. На ней было белое платье в синюю клетку.

– Вот и хорошо. – Я повел катер к проходу через риф. Мальчики что-то кричали вслед – им не нравилось, что Марию увозят. Я помахал им.

– Нехорошо как-то, Хосе, вот так их бросать…

Я протянул ей руку, она села рядом со мной.

– Ничего страшного. Я сказал сеньору Хемингуэю, что беру выходной. Заслужил. И потом, «Пилар» еще не скоро уйдет, вполне успеем вернуться.

Я вывел «Лоррейн» в открытое море и газанул, оставив два деления до красной черты.

Мария все еще нервничала, но через полчаса немного расслабилась. Ветер трепал ее волосы, хотя она повязала голову красным шарфом, брызги оседали на волосках ее правой руки. День был прекрасный, солнце светило, мы шли на восток по легкой волне.

– Далеко еще до твоего места? – Мария смотрела на южный горизонт, где таяло в дымке кубинское побережье.

– Не очень. – Я сбавил скорость. Здесь начинались опасные рифы, хотя до прилива оставалось не больше часа. – Вон оно, – сказал я, показывая на северо-восток.

Островок насчитывал около двадцати футов в поперечнике и выступал из воды примерно на десять дюймов. Я осторожно подвел к нему катер, отдал носовой якорь. Мария определенно полагала, что я шучу.

– Он же совсем низенький, Хосе, и сесть негде, сплошные камни.

– Это верхушка рифа, которая обнажается при отливе. – Я посмотрел на часы. – Где-то через час она скроется под водой, так что стоит поторопиться.

Мария надулась.

– Я бы лучше на лодке поела, Хосе. Ты же знаешь, я нервничаю, когда вода кругом.