– Продолжайте! – вскинул руки, словно приглашал даму на танец, фон Шпинне.

– Что продолжать? – все еще не понимала или только делала вид, что не понимает, Руфина Яковлевна.

– Рассказывайте, что было дальше, после того как шаги за вашей дверью остановились. Вы ведь слышали, просто не могли не слышать! А если это так, то я допускаю, что и дверь вы чуть-чуть приоткрывали и должны были видеть убийцу Новоароновского!

Приживалка молчала. По ее напряженному лицу трудно было понять, о чем она думает. Смог ли фон Шпинне угадать происходящее в ту ночь или же, напротив, все было иначе, и она соображает, как использовать ошибочную догадку начальника сыскной в своих целях.

– Вы видели, кто убил Новоароновского? – повторил вопрос Фома Фомич.

– Да! – ответила Руфина Яковлевна и опустила глаза.

– Вы можете назвать его имя?

– Это был Леонтий!

– Ваш конюх?

– Да! – с задержкой, точно еще хотела передумать, кивнула приживалка.

– Как он попал в дом?

– Наверное, вошел вслед за Евно Абрамовичем…

– А разве Новоароновский был так глуп и не заложил за собой дверь на засов? Вы же его всегда об этом предупреждали!

– Наверное, забыл. Всякое бывает!

– Но как вы объясните тот факт, что дверь, после того как Сергей с Николаем обнаружили труп Евно Абрамовича, была заложена на засов? Мы опросили прислугу, дверь была закрыта!

Начальник сыскной блефовал, никто никого не опрашивал. Да и кто мог в точности сказать, была дверь закрыта или нет… Но главное – этого не знала и Руфина Яковлевна.

– Закрыта на засов? – переспросила приживалка.

– Да! А это значит, что после убийства никто из дома не выходил. Если так, то куда делся конюх? – Начальник сыскной смотрел на Руфину Яковлевну и наивно, почти по-детски, улыбался, точно ждал, что сейчас ему взрослая тетенька все объяснит.

– Не знаю… – пожала та плечами.

– Сам Леонтий едва ли смог бы задвинуть засов. С накидным крючком это можно было бы проделать, с засовом – нет! Итак, кто задвинул щеколду? И почему убийца вас пощадил, раз вы его видели?