Лана была в белой блузке. На смуглой шее светилась нить жемчуга. Лана, как и фарфоровая чашка, явилась на фронт, чтобы Лемнер не одичал, не озверел среди атак, а помнил их московские свидания, когда она ступала босиком из ванной, выхватывала из стеклянной вазы цветок и несла Лемнеру, и тот из прохладной постели ждал её и цветок.

— Ты говоришь, упали с ног тапочки? Висел в носках, а шлепанцы валялись в луже? — она выспрашивала подробности, будто хотела угадать в этих подробностях скрытый смысл. В ней пробуждалась пугавшая Лемнера способность угадывать, дар предсказаний, в которых он нуждался и которых страшился.

— Его тапочки валялись в луже. И при этом он сохранил достоинство. Он был истинный государственник, — Лемнеру хотелось, чтобы в подробностях не исчезло эпическое величие, с каким Светоч принял смерть.

— Светоч войдёт в историю как висельник в тапочках, — она думала не о Светоче. Гадала, что случится в Русской истории после казни Светоча.

— А как войдёт в историю Чулаки? — Лемнер чувствовал, как в ней пробуждается ясновидение, позволяющее видеть будущее, а в этом будущем видеть его.

— Чулаки войдёт в историю как человек в рыжих веснушках, — она не думала о Чулаки. Он был из прошлых предсказаний. Был синим попугаем, канувшим, вслед за красным, в катакомбе российской власти.

— А как войду в историю я? — он боялся её ответа. Нуждался в нём. Ждал подтверждение её прежних пророчеств.

— Ты войдёшь в историю как избранник, узревший Русский Рай. Счастливец, над чьей головой зажёгся Млечный путь. Провидец, оказавшийся наедине с Русской историей, — она говорила об этом, как о случившемся. От её слов сумрачный кунг наполнился блеском. Она создала вокруг Лемнера этот блеск, и он жил в блеске её предсказаний.

— Между мной и Русской историей остаётся Иван Артакович Сюрлёнис.

— Теперь, когда Светоча не стало, Иван Артакович поспешит к тебе. В эти минуты он садится в самолёт и вылетает в Ростов. Жди его у себя.

— Чего ждать от него? — он знал, что она видит правительственный аэродром под Москвой, кортеж автомобилей, Ивана Артаковича, идущего по трапу. Ей были доступны волны неизвестной энергии, позволявшие видеть события на другой половине Земли, угадывать эти события до их появления, заглядывать туда, где зарождались события.

— Иван Артакович станет тебя обольщать. Пустит в ход всё своё чародейство. Оплетёт паутиной обещаний, посулов. Предложит разделить власть в России. Он Президент, ты могущественный диктатор. Не знаю его коварных планов, но они есть, и они коварны. Ты ему не нужен. Он тебя боится. Избавится от тебя, — её предсказания были сродни шахматным гениям, способным видеть партию на много ходов вперёд. Но она прозревала дальше. Переставляла Лемнера по белым и чёрным клеткам Русской истории.