Последнее прозвучало как упрек. Клара и так прекрасно понимала, что ей, конечно, следовало бы присутствовать на похоронах и все время быть рядом с Ивлин. Но когда она сказала об этом доктору Кардью, тот с удивлением на нее посмотрел и сказал:

– Когда вы появились у нас в Грейндже, я говорил, что нам нужен кто-то более надежный, обязательный и обладающий большей последовательностью в поступках – вы это помните?

О да, Клара помнила. Она принялась собирать многочисленные кофточки Хауарда, его бутылочки и подгузники, шмыгая носом и тщетно пытаясь сдержать слезы.

– Мы приняли вас в штыки, – продолжал доктор. – А вы помните, Клара, когда я сказал, что это была бы добрая новость не только для детей, но и для всего города?

Клара вручила ему собранные вещи, с трудом подавив рвущиеся из горла рыдания. Да что с ней такое?

– Вы так много делаете – не думайте, что это остается незамеченным, – прибавил доктор. – Но иногда вы должны и другим позволить помочь вам. В конце концов, все мы в ответе за этих детей, и забота о них – это и наша забота.

Статья для «Шиллинг-Грейндж ньюз»,

июнь 1950 г.

ПАМЯТИ МИСС СЬЮЗЕН СМИТ

Сьюзен Смит родилась 4 июля 1924 года в Гованхилле, Глазго. Школу ей пришлось бросить, она выучилась на медсестру и больше десяти лет работала по профессии, а потом решила приехать в Лавенхэм и поступила на работу в хирургию доктора Кардью. Доктор ее работой был очень доволен, да и пациентам она очень нравилась. Иногда она даже спасала людям жизнь. А еще она всегда заботилась об аквариумных рыбках.

Она была моей мамой. Я не очень хорошо успела ее узнать, но ей нравился наш парк и морское побережье, и она всегда предпочитала обыкновенный шоколадный торт воздушной «Виктории» со взбитыми сливками. Она подсказала мне слова из песни «Дом на холме» и любила слушать радиопередачи Дональда Бёртона. Она рассказывала, что мой папа, американец, был добрым человеком, а улыбка у него была такая же широкая, как у меня. Я собиралась переехать к ней в Ипсвич, ведь она так долго этого ждала. Мы говорили о том, какой материал выбрать на занавески, и она сама собиралась их сшить. Теперь у нас уже не будет такой возможности. Но она все-таки успела сказать, что любит меня. И все-таки успела за мной приехать, потому что очень хотела, чтобы я была с ней. Я это твердо знаю. Она терпеливо ждала меня, а еще она умела меня слушать – она слушала меня так, словно для нее очень важно и то, о чем я говорю, и то, о чем я думаю.