Я перевожу взгляд с пейзажа за окном на него.

– Не дал мне ни намека…

– Не мог потерять доверие Йенса.

– Это ты его застрелил?

– Он сам застрелился. Ты же видела.

– Просто ответь мне!

Некоторое время он молчит, смотря только на дорогу.

– Наш план с королем, ферзем и ладьей был правдой. Я хотел ему следовать и следовал, но он пошел прахом – Йенс обнаружил пропажу Молли гораздо раньше, чем мы на то рассчитывали. Думаю, он пробрался в ее спальню – дьявол знает для чего – и не нашел ее там. Он поднял тревогу, и я был вынужден помогать ему. Сказал, что видел кого-то в лесу, когда выезжал в город. Собственно, ради этого я и вернулся раньше – он верил, что я не отъехал далеко. Я указал направление и предложил машину – я сделал все, чтобы они нашли вас как можно быстрее, чтобы подозрения не пали на меня.

– Он поил меня травами насильно, пытался выведать правду, но не сработало. Почему не сработало?

– Потому что трав там не было.

– Как это?

– Позволь, я начну сначала. Когда вас схватили, я дни напролет ломал голову, как вас спасти, и не придумал ничего лучше, как вломиться в дом Йенса и убить его. Взял нож, пробрался под покровом ночи…

– Ты? В его дом?

– Это было проще, чем кажется. Когда вершишь чужие судьбы и веришь в собственное бессмертие, не заботишься о плотно закрытых окнах. Да и я так отчаялся, что был готов на убийство, но Хелен меня остановила – стыдно вспоминать, но я сидел в их кухне и рыдал у нее на груди, как мальчишка, молил ее… сохранить тебе жизнь. И она услышала меня. Она боялась, что ты расскажешь правду о местонахождении Молли, поэтому подменила травы в настое, которым тебя поил Йенс. И идея с револьвером тоже ее. Йенс доверял ей безоговорочно, лишь из ее рук он принял бы что угодно, ничего не заподозрив.

– Он и тебя поил?

– Да, когда я приехал в Корк. Он понимал, насколько важным звеном в его цепи я могу стать. Мы проговорили всю ночь, точнее, он задавал вопросы, а я отвечал. И выдал ему все: о моем детстве, об учебе в семинарии, о моих наклонностях, обо всех злодеяниях. Мне хотелось покоя, я не намеревался становиться серым кардиналом религиозного культа. Я был в ужасе, но не знал, что сделать. Не думал, что могу что-то сделать. К тому же поначалу я поверил в его речи про мирную общину, работающую на земле, из его уст это звучало отлично, это и было бы отлично, если бы он не отрезал нас от мира.

– Ты должен был сказать мне, Кеннел. Ты… я поверила тебе, черт возьми. Все, что ты говорил о своем прошлом, правда?

– Да.

Я зажмуриваюсь и долго молчу. События последних дней пробегают перед глазами немым фильмом. Пламя, поглотившее церковь, обжигает. Безымянный палец пульсирует и стреляет. Но его нет.