— Завтрак у тебя не получился… Вытаскивай из кармана салфетки, а то официантка за милиционером пошла.

Варя смеется, а я, пристыженный, вытаскиваю салфетки из кармана и говорю ей:

— Пошли, пока я еще не насовал в карманы вилок и ножей… Пошли скорей. Страсть как надо, чтобы ты сейчас кое-что поиграла из сборников… Листопадов-то уже не в степи, и уже не вижу его так ясно…

— Мне тоже ничего не ясно, — улыбается она.

На улице шум автомобилей, людские голоса… Я рассказываю Варе о том, что сейчас отгородило меня от повседневности:

— Ты понимаешь, что Листопадов со своим товарищем, с повозкой, с кучером и парой рыжих донских коней спускается сейчас к придонской станице. О чем-то интересном, смешном рассказывает он товарищу и, видя, что кучер прислушивается, спешит к нему… Бьюсь об заклад, что кучеру он говорит то же, что рассказывал товарищу. Он и рукой машет так же: ставит ладонь на ребро и мелко рубит и за губу хватается, будто ее обожгло. Теперь уже смеется не только товарищ Листопадова, но и кучер — бородатый казак в фуражке с красным околышком, в темно-синем чекмене, изрядно поношенном и вылинявшем на солнце… Смеются громко. Кучер-казак даже откинул голову, и борода его торчит как куст подсохшего бурьяна… О чем им рассказал Листопадов? Вот задача! — И я останавливаюсь.

— Машина! — дергает меня за рукав Варя.

Мы уже пересекли улицу.

— А и в самом деле машина была, — говорю, покачивая головой.

— Не была, а чуть не задавила, — поправляет меня Варя.

— Что ты обо мне думаешь? — спрашиваю ее.

— На свежий глаз можно посчитать, что у тебя сейчас не все дома… Я сама такая бываю, когда ухожу в работу…

Весело улыбаемся и спешим скорее, чтобы разгадать, о чем это таком смешном поведал молодой Листопадов своему товарищу и бородатому кучеру.

…Варя уже присела к роялю, а я, слушая ее игру и пение, перелистываю один из сборников с записями устного народного творчества казаков Дона и Кубани. У Вари небольшой, но выразительный голос. Она негромко поет песню о том, как казаки с Кумыл-реки шли походом на Миус, как их застигла ночь и они, разбив лагерь на миусских вершинах, легли спать, не попутав добрых коней, не поставив караула… Тем временем из Азова «легкой партией» турок сорок тысяч проскакало. Казаки хватилися: «Туда-сюда глядь — добрых коней негде взять».

Варя заканчивает песню:

— Варя, — прошу я, — сыграй другое. Драматическое не подходит, ведь Листопадов рассказывал товарищу и кучеру смешное… Попробуй найти в сборниках что-нибудь весеннее, плясовое… «Компанишнее», — говорил Листопадов. Такую вот: собрались молодые посреди хутора на зеленой луговине, рядом с вербами и тополями. Поют и под свою песню танцуют… Понимаешь?