Сегодня у нас с нынешним владельцем гранд-отеля «Европа» господином Вангом состоялась беседа, в которой он через переводчика сообщил мне, что чрезвычайно высоко ценит мой труд, однако модернизация отеля требует навыков, которыми я по понятным причинам обладаю в меньшей степени. Он справедливо указал на то, что в связи с грядущей автоматизацией делопроизводства и клиентской базы знание основ информатики станет жизненно необходимым, в то время как я всю жизнь обхожусь без оного, а также на то, что меняющаяся клиентура гранд-отеля «Европа» требует, чтобы представитель отеля владел китайским языком, при этом господин Ванг предпочитает более молодого сотрудника, чем тот, кто так сросся с отелем, что упадок последнего читается на его лице. Господин Ванг сказал, что, приняв все это во внимание, пришел к неизбежному для себя выводу, согласно которому причин и далее пользоваться моими услугами у него нет, и он с благодарностью за все, что я сделал для отеля, особенно в трудный период, предшествовавший его покупке, желает незамедлительно освободить меня от должности.

— Это неслыханно! — возмутился я.

— Нет, маэстро Леонардо, если позволите вас так называть, это не неслыханно. Я слышал это собственными ушами и могу понять аргументы, лежащие в основе такого решения. Времена изменились, и я очутился на обочине истории. Храня верность традиции, я заронил зерно собственной ненужности, и теперь не остается ничего другого, кроме как передать меня в музей.

— Не могу представить себе того смертного, кто смог бы занять ваше место, — сказал я.

— Нового мажордома не будет, — ответил он. — Вместо этого функцию главного управляющего будет выполнять переводчик господина Ванга.

— Но ведь гранд-отель «Европа» — это ваша жизнь, — возразил я.

— Так-то оно так, — согласился он. — Пусть я здесь и не родился, именно здесь я стал тем человеком, которым оставался всю жизнь. Да простите мне внезапную мрачную мысль, но, признаюсь, я всегда мечтал здесь и умереть, стоя, с улыбкой на лице и в безукоризненно отглаженной ливрее. Моими последними словами были бы извинения за причиненные неудобства. Но судьба распорядилась иначе.

— Я отказываюсь с этим мириться! — воскликнул я.

— Чрезвычайно любезно с вашей стороны, — сказал он, — но, со всем почтением, не думаю, что отрицательный ответ на вопрос, согласны ли вы с этим мириться или нет, существенно повлияет на ситуацию.

— Мы должны выразить протест, — заявил я. — Я лично поговорю со всеми постоянными гостями, и мы составим общую декларацию, в которой укажем владельцу на то, что без вас гранд-отель «Европа» не может долее служить нам домом, и настоятельно попросим его пересмотреть решение. Все вместе мы приносим отелю значительный и постоянный доход. И в этом наша сила, если нам удастся выступить сплоченно. Посмотрим, рискнет ли господин Ванг проигнорировать наше единогласное обращение. Эта история еще не закончена, обещаю вам.