И вот, пока шла переобувка председателя с гостем, расшевелились и мужики, вставая на ноги:

– Оно, артельно-то, и отца родного не страшно колошматить!

Так, с шутками-прибаутками, они и выкатились из тепла на лютую крещенскую стужу. Обутка у всех – латаные-перелатанные резиновые чеботы. И только у балтийца на ногах были председателевы подшитые катанки. Как подсказали мужики: «Разъединственные на весь аховград имени нового Вождя Микиты Кучерявого» (да еще и с довеском) – «…Разорителя Земли Русской!»

И вот, вооружившись ломами, кирками, лопатами и топорами, новинские аховградцы под верховодством «флотского старшо́го» за дело взялись смело и рьяно. Мужики долбили промерзшую до самого испода землю для сруба под фундамент пилорамы, хотя и матерились на чем стоит белый свет, но и не отступались, задоря себя подначками:

– В нонешнюю лютость и заклятому врагу не стал бы рыть могилу…

По срокам здравого смысла невозможно было б поверить наперед в крутой замысел ухватистого молодого устроителя с техническим образованием, шофера первого класса. Но, как бы там ни было, через неделю – столько оставалось отпускного, похоронного, времени у балтийца пребывать в Новинах – пилорама уже стояла на полутораметровых болтах, пропущенных через сосновый сруб, который изнутри забутили каменьем с засыпкой пустот гравием, а затем еще и залили водой. Остальное доделал окрестный инженер-воевода Красный Нос, сковав трескучим крещенским морозом фундамент из дерева, камня и воды в нерушимый монолит. И дело было сделано (непостижимо в такую-то стужу!) без проекта и без вездесущего райкомовского догляда и занудистых понуканий, а на голой-то людской смекалке. Да еще и – «за так», и от всей-то души! Зато эта первая в Новинах пилорама будет исправно служить людям многие годы, напоминая селянам о неукротимой молодости новинского умельца по прозваниям Иона-Преобразователь и окрестный Мичурин.

В те зимние дни великой ломки селянского бытия при вожде-реформаторе Миките Кучерявом новинцы не могли нарадоваться малым:

– Ежель вот этак-то захотеть да взяться за дело как следно, много можно б сделать доброго в деревне.

– В отца и деда пошел корнем наш флотский: Мастак от Мастаков! – как бы от всего новинского схода вынес благодарность отпускнику-балтийцу бригадир Грач-Отченаш. – Тот тоже незадолго до Великой Отечественной однажды задумал да и смастерил деревянную машину чудо-юдо, льнотрепалку на восемь персон!

И это не рядовое для Новин событие – пуск пилорамы – окрылило и отпускника. В последнюю ночь перед отбытием для продолжения срочной службы, после веселой плясовито-песенной отвальной, а затем и безутешных раздумий о родной деревне, он никак не мог уснуть от маяты. А когда балтийцу стало совсем невмоготу от бессонницы, он уже далеко за полночь сел за стол и на одном дыхании накатал прошение… на имя Председателя Верховного Совета Великой Державы, высыпав перед ним, будто из мешка, как перед отцом родным, все без утайки: в каком состоянии находится нынешняя, мол, деревня. И в частности Новины, вольно расположившиеся с незапамятных времен на крутых берегах Реки.