Когда Сигвальди закончил свою речь, он поднял руку над головой и махнул вперед. На каждом корабле на бак вывели по одному голому человеку. У всех них на шее был ошейник раба, но теперь на шею каждому была еще наброшена петля, их подвели к краю борта. Были слышны их дикие крики, когда им вспарывали животы. Потом их столкнули за борт, и петли затянулись на их шеях. Веревки были закреплены на носовых кнехтах, так что эти двенадцать человек продолжали висеть, извиваясь всем телом, судорожно дрыгая ногами и корчась в предсмертных муках. У некоторых внутренности вывалились наружу и свисали кровавыми лохмотьями. На баках стояли столбы, к которым были прикреплены кости, полоски кожи, а наверху виднелась голова лошади. Сигвальди направил свой меч на нас.

– Я иду войной на тебя, Вагн, сын Аки! Трусом ты будешь, если не вступишь в бой со мной сегодня! Вы все там трусы, вы не можете больше называться йомсвикингами!

Йомсвикинги спокойно смотрели на кровавый ритуал Сигвальди, но после таких речей Крестьянин свесился из-за ограждения, плашмя ударил себя по лбу своим топором, весь затрясся как какой-то сумасшедший, из его рта вырвался рев, мало похожий на человеческий. Ярость охватила всех находившихся на бруствере, люди размахивали топорами, мечами, и яростные крики неслись в сторону озера. Меня бы тоже захватило всеобщее неистовство, если бы Йостейн Карлик не схватил меня.

– Торстейн, – крикнул он. – Беги принеси твой лук! И найди своего брата!

Я быстро спустился с укрепления и понесся по улицам. Бьёрна я нашел возле нашего дома, он выходил с Фенриром на руках. В одной руке он держал свой топор, а в другой – мой датский топор. Он подскочил ко мне.

– Не отходи от меня, Торстейн! Слышишь? Держись меня!

Из-за того, что внутренняя часть Йомсборга располагалась чуть выше гавани, мы могли видеть, что происходило на укреплениях. Двенадцать боевых кораблей выстроились в ряд, но подмоги не было видно.

– Это Сигвальди, – сказал я.

– Что он хочет?

– Думаю, вернуть себе крепость.

Бьёрн вернулся со мной в дом, когда я забирал свой лук. Он исподлобья оглядывался вокруг, пока я натягивал лук, а когда прикрепил колчан к поясу, схватил меня за плечи и притянул к себе.

– Если дела будут плохи, мы уедем. Возьмем с собой Торгунну…

Один протяжный звук рога. Мы с братом вышли из дома. Ворота в гавань были открыты. Йомсвикинги заскакивали на боевые корабли, ставили весла, а лучники выстроились в носовой части судна. Вот-вот Вагн должен был покончить со старым Сигвальди. Многие в Йомсборге не видели Сигвальди с того самого дня в Хьёрунгаваг, когда он оттуда сбежал. Сейчас же он выстроил свои корабли для битвы прямо под стенами Йомсборга, принес в жертву рабов и поднял нид – шест с лошадиным черепом, насылающий проклятия, и все это больше походило на то, как злую охотничью собаку раззадоривают палкой; Вагн выругался, он был готов к битве.