– Ло Тейран? Поэт?

Каллиполийский поэт-лауреат. Отец Лотуса. Чей особняк в Яникуле был достаточно велик, чтобы разместить в нем печатный станок и не подвергаться обыскам городской стражи.

Кор, Ли. А теперь Лотус?

– Тот самый, – ответила Мегара.

Внезапно пол под нами задрожал.

Охранник Мегары впервые открыл рот:

– Это сигнал тревоги.

Он расслабил свою хватку на руке Мегары.

Мы находились слишком глубоко под землей, чтобы расслышать звон колоколов, но вибрация от их звона отбивала ритм под нашими ногами. Выбивая послания, которые знал каждый каллиполиец.

Драконы. Нападение. В укрытие.

Питианцы. Пришли по картам зернохранилищ, подоспели на запах предательства, добравшись до наших домов в день Зимнего Солнцестояния.

Люди погибнут из-за идиотизма этой девчонки.

Потянувшись за шлемом, я услышала голос Мегары. Безмятежная улыбка расплылась по ее лицу.

– Знаешь ли ты, – сказала она, – что бункеров на всех не хватит?

Я натянула шлем на голову, едва услышав ее голос.

– Что?

Блаженное выражение лица Мегары стало совсем безумным.

– Они еще не закончили строительство бункеров. Их не хватает. Я делала доклад об этом для своей стажировки в «Золотой газете» прямо перед…

Но у меня не было времени на разглагольствования Мегары. Я, пройдя мимо нее, выбежала в коридор и помчалась к Аэле.