– Может, оно и к лучшему. Дети из Секвойя-Гроув могут посещать хорошие, престижные школы… – Она растерянно хмурится, будто сама понимает, как странно это звучит.

– А ты как думаешь, Тейлор? – спрашивает Хью и подмигивает мне, когда я прохожу мимо. Он хитро улыбается, но пытается скрыть это от Тейлор. Ох, она даже не представляет, что ее ждет. Я посмеиваюсь. – Ты считаешь, что школа, в которой учатся преимущественно темнокожие дети, не может быть престижной? Или что дети вроде меня не могут быть прилежными учениками? – Тейлор неловко переминается с ноги на ногу, но Хью еще не закончил. – Представь, что в Секвойя-Гроув открылась бы своя школа с таким же финансированием, как эта. Как ты думаешь, почему у нас нет этого финансирования? Почему нам до сих пор приходится ездить сюда на школьном автобусе?

Тейлор растерянно что-то мямлит, но, к ее чести, не уходит. Она продолжает задавать вопросы.

Недалеко от приветливого дерева мы встречаемся с Грейс, Юми и Оливией. Селеста уводит их, чтобы показать еще несколько картин.

Мы с Тией ложимся на траву под деревом и слушаем музыку, доносящуюся со двора. Мы ничего не говорим, а просто удовлетворенно молчим. Мне кажется, будто я воспарила в ясное светлое небо. Может, миз Уиттакер на нас еще отыграется, но мне все равно. Наши истории звучат повсюду.

Наши истории обрели форму и цвет, были рассказаны на бумаге и в изображениях, прозвучали из наших уст и в записях в интернете. Мы вернули себе контроль над нарративом, и нас услышали.

Наши слова – не только меч и щит.

Они – еще и мосты.

Глава 75

Глава 75

Войдя в дом, я чую аромат курицы в соевом соусе, и мой рот моментально наполняется слюной. Мне представляется огромный котел куриных ножек и яиц, сваренных в соевом соусе с чесноком и щепоткой сахара. Я практически ощущаю во рту этот солоновато-сладкий вкус. В начальной школе мне всегда было стыдно, когда мама давала мне с собой что-то подобное. Другие дети кривились от отвращения и говорили: «Фу, почему эти яйца коричневые? Какая гадость!» или «Буэ! Похоже на собачий корм!» Иногда они даже пересаживались за другой стол, подальше от меня. Но теперь, если я приношу с собой курицу в соевом соусе, мне непременно приходится с кем-то поделиться. Чаще всего с Тией, хотя Уэс и Сионе тоже никогда не отказываются от еды.

Наш протест состоялся неделю назад, но меня до сих пор переполняет эйфория. Я скидываю кроссовки, и они улетают за порог. Подобрав их, я подхожу к стойке для обуви у дверей, но мое место на верхней полке занято чьей-то крупной парой коричневых кожаных ботинок. Кто это у нас в гостях? Я ставлю свои кроссовки рядом со стойкой и кричу: