Концерт оказался немного затянутым. Произведений исполнялось очень много; кто-то играл лучше, кто-то хуже. Сидеть пришлось долго. И если Аяко замерла как вкопанная, Кё время от времени принимался беспокойно ерзать в кресле. Но всякий раз, когда на сцену выходила Аюми, он словно цепенел, весь подаваясь вперед. А когда она играла на сямисэне в ансамбле, юноша оставлял свою расслабленно-сгорбленную позу и вытягивался на краешке сиденья, глядя на сцену так, словно боялся упустить малейшее движение ее пальцев. Замечая это, Аяко довольно улыбалась про себя.

Ближе к окончанию концерта Аюми вышла на сцену одна, чтобы исполнить сольный номер на кото. Степенно пройдя по деревянным подмосткам, низко поклонилась аудитории, после чего отступила к центру. Там, аккуратно придержав кимоно, опустилась на широкую подушку и приняла традиционную позу сэйдза[114] перед инструментом. Аюми закрыла глаза, внутренне концентрируясь, и наконец ее тонкие пальцы начали перебирать струны, нарушая воцарившуюся в зале, полную восхищения тишину.

Кё зачарованно глядел на ее игру, совершенно растворившись в звуках, что эхом разносились по затихшему залу. Он даже затаил дыхание, словно боясь, что любой маломальский звук разрушит волшебное заклинание, которое Аюми творила своей музыкой.

Аяко незаметно вглядывалась в лицо внука. То, что он влюбился без памяти, было очевидно. Теперь она убедилась в этом воочию. И его нетрудно было понять! Чем больше она об этом думала, тем правильнее все становилось на свои места.

Аяко чувствовала себя очень глупо, что вмешалась в их отношения. Но она сделала это исключительно из любви к внуку. Когда-то много лет назад она учинила примерно то же самое с отцом и матерью Кё. Даже странно: Аяко до сих пор не поймала себя на том, что повторяет давнюю ошибку! Но на сей раз все могло сложиться по-другому – гораздо лучше. Ей не следовало отталкивать от себя Кё.

Она должна была перестать вмешиваться и все контролировать. Это, собственно, и являлось причиной всех ее проблем. Ей следовало дать ему жить своей жизнью.

Аяко слышала это в чудесных вибрациях звука, пульсировавших вокруг.

В задумчивом звучании кото.

* * *

После концерта Аюми переоделась, сменив праздничное кимоно на футболку с джинсами. Мероприятие длилось довольно долго, и зрителям раздали небольшие бэнто, чтобы они могли перекусить.

Обратно поехали так же втроем, поездом; он шел до их города около часа, и около пяти вечера они были уже на вокзале в Ономити.

Кё и Аюми смущенно переминались с ноги на ногу, стоя друг против друга и не зная, что сказать или сделать. Они робко переглядывались, а Аяко в упор рассматривала стеснительную парочку, потешаясь про себя их юношеской неловкости.