– Я отвезу.

Старший, его жена, Кичлу Тая, доктор Мираси, К. К., Дочь – все подскочили и завопили, а потом замолчали и начали думать, что же делать.

Старший договорился с кем-то и сделал паспорт. Невестка сказала:

– Пусть ее душа порадуется, иногда бывает достаточно все спланировать, а до самой поездки дело не доходит.

Преисполненная сострадания, Дочь, отринув все предубеждения, подумала: «Рози всегда поддерживала Маму, и, если Мама теперь хочет отвезти чиронджи кому-то из ее близких, я непременно помогу ей в этом. В век ЛГБТ[167] я не хочу быть среди реакционеров».

– Мне поехать? – К. К. легонько толкнул Дочь. – Что плохого, если составим компанию Маме и под этим предлогом тоже съездим – давно собирались туда с ребятами из пацифистской организации.

Мама сидела с ними, но как будто ничего не замечала, не осознавала и была расстроена. На празднике в честь ее дня рождения К. К. и Старший сидели рядом и спрашивали друг друга по очереди: «Еще что-нибудь выпить? Я налью?»

– Еще что-нибудь выпить? – спросил Старший у К. К. во время празднования восьмидесятилетия Мамы в Доме офицеров.

– Тетушка, бренди? – спросил К. К., увидев ее потухший взгляд. На что Дочь подала ему знак молчать.

– Ты, – Мама подняла трость и указала на Дочь, – поедешь со мной.

Это был приказ.

– Сейчас. – Она поднялась почти в самый разгар вечеринки и повернулась ко всем лицом.

Еле заметная прохлада, предвещающая наступление зимы, заставляла ее тело дрожать, но она позволила шали, которой жена Старшего укутала ее, бесцеремонно упасть на пол.

Как будто один за другим она сбрасывала с себя все слои: жена, мама, тетя, то, это, и наконец осталась одна она – обнаженная, никому не известная, принадлежащая только себе, нетронутая мыслями и заботами о ком-то другом.

В восемьдесят Мама стала эгоисткой.

83

Каждый раз подготовка длится вечность, а само событие заканчивается, как будто не успев начаться. Так бывает с экзаменами, публичной речью, жизнью, едой, детством, Мамиными падениями и подъемами, и, вопреки всем ожиданиям, каждый раз она встает совершенно в другом настроении. То отправляется по ту сторону за мужем, то за Рози, то еще через одну границу.

Индия и Пакистан играют в игры. Один говорит, это крикет, пусть приезжают, другой говорит, это их певец, не давайте ему петь. Этот сказал, наши рыбаки ловят там рыбу – потопи их, тот сказал, он служил в армии, а теперь работает осведомителем – сдери с него шкуру. Среди всех этих перепалок визы то выдают, то – нет. Посольство – это такая божественная обитель, где иногда выигрывают совсем без подготовки, а иногда ходят с козырей и все равно проигрывают.