Руководители КПА — члены ЮАСКИ не обладали информацией о выходе из подполья компартии Бразилии, начале выпуска газеты Рабоче-крестьянского блока, создании региональной профсоюзной организации и избрании представителей РКБ в муниципальные органы. Такие сведения частным порядком получил член ЦК КПА Пунейт Альберти, в то время как Секретариат с его аппаратом не знал ничего! [1112] Эти и им подобные «провалы» в работе южноамериканской структуры ИККИ несомненно были связаны с личностью Пенелона. Даже если допустить, что Р. Гиольди, сообщивший в Москву о недостаточности информации, просто не был в курсе полученных главой ЮАСКИ данных, нельзя не задаться вопросом, почему Пенелон не считал необходимым извещать остальных членов Южноамериканского секретариата о полученных сведениях?

Такая тенденция была свойственна всей работе Секретариата. Практические результаты, достигнутые за короткое время в Чили, стали результатом поездок туда Михайлова, представителя КПА (М. Контрераса), участия Р. Гиольди и Контрераса в съезде КПЧ. Командировка последнего состоялась вопреки воле Пенелона, выступавшего против этой идеи, но и неоднократно поднимавшего «у Тома Аугустина» вопрос об отзыве Контрераса из Чили, мотивируя это необходимостью его работы «для Кенворта» и опасностью в случае «перемены профессии»[1113] «скомпрометировать Берта Кенворта». Перед съездом КПЧ, когда была получена телеграмма «гофмана»[1114] с предложением самому главе ЮАСКИ выехать в Чили, он отказался от поездки, даже не объяснив своих мотивов. Вильямс писал в Москву: «Близкие к нему товарищи приводили, как истинную причину. романтические обстоятельства, которые я стесняюсь излагать Вам. В момент, когда шли аресты у Ланолоу, когда мы не знали, цел ли ЦК, знали лишь, что цел посланный туда товарищ, т. Пенелон, ссылаясь на своеобразно им истолкованную фразу письма этого т-ща (письма, написанного эзоповским языком) и толкуя ее так, что мол-де Джон Ланолоу[1115] не хочет присутствия там этого товарища, требовал немедленного, по телеграфу, отзыва его оттуда»[1116]. Большого труда стоило запросить мнение ЦК КПЧ, протестовавшего против отъезда «Варгаса» в столь трудный для партии момент[1117]. Наконец, Пенелон просто прекратил пересылку средств, которые ЮАСКИ решил выплачивать Контрерасу. Представитель ЮАСКИ в Чили, решавший важнейшие политические задачи, вынужден был из-за отчаянного материального положения поступить работать на фабрику и, видя бесполезность обращений к Секретариату, попросил финансовой помощи у своей парторганизации в Кордове, собравшей для него 80 песо. Пенелон признал, что отправил за все время только 50 песо, объясняя это необходимостью «проверить действительность адресов».