Вся эта работа на конгрессе и вокруг него способствовала росту престижа КПМ в международном коммунистическом движении и что, может быть, еще важнее — в аппарате Коминтерна, помогала решить стратегическую задачу «борьбы против тенденции Аргентины (Кодовилья) на гегемонию во всех партиях Латинской Америки» [1486]. Аргентинского представителя в ИККИ мексиканцы объявили персонально ответственным за создание «гнетущей и враждебной атмосферы», в которой оказалась КПМ в Коминтерне, видя в его лице «сильного врага», чья политическая жизнь продолжается, создавая угрозы для положения партии в международном коммунистическом движении. Кодовилью обвиняли в том, что «он с выгодой сумел воспользоваться порядочностью своего соратника Штирнера и неосторожными заявлениями товарища Сикейроса для создания себе удобного политического положения в Москве». Результатом такой позиции Кодовильи стало, по мнению мексиканских делегатов, отрицательное сальдо усилий для КПМ по укреплению своего влияния в Коминтерне и Профинтерне. Мексиканцы пришли к выводу о сложившейся у некоторых работников Коминтерна практике игнорирования мнения небольших национальных секций при принятии решений, затрагивающих их интересы[1487].

Интриги Кодовильи с целью не допустить избрания Мельи в Исполнительное бюро КИП рассматривались мексиканцами как прямая атака на авторитет партии. При этом делегация партии на конгрессе не снимала ответственности за такое отношение к КПМ и со своих предшественников, которые, бывая в Москве, «приспособились к ситуации» и вели себя пассивно при столкновении противоположных мнений по отношению к мексиканской секции[1488].

Мексиканцы считали базой создания второго регионального центра Коминтерна в Латинской Америке уже сложившуюся систему связей организаций коммунистического фронта, действовавших в Мехико (Континентального комитета ВААИЛ, американского представительства Межрабпома и Международной лиги борьбы против империализма, Карибского комитета МОПРа, Карибского субкомитета Комитета Монтевидео); контакты революционной эмиграции (в первую очередь кубинской и венесуэльской); опыт своего сотрудничества с коммунистами Центральной Америки и Кубы; практику систематической работы в Мексике делегатов Коминтерна и Профинтерна; более широкие и результативные, чем у любой другой латиноамериканской партии, взаимоотношения с североамериканской секцией Коминтерна.

Мексиканские коммунисты инициировали обращение латиноамериканских делегатов в руководящие органы конгресса, предложив новое видение структуры организационных связей III Интернационала и его секций в Латинской Америке. Оно основывалось на «все более важной роли, выполняемой латиноамериканскими странами в борьбе против империализма, которые сыграют еще более важную роль в будущей империалистической войне против Советского Союза или между империалистическими державами», и требовало от Коминтерна большего внимания к развитию коммунистического движения континента «с целью довести его до такого уровня, чтобы в надлежащее время они выполнили соответствующие задачи» [1489].