Кутон

Между тем на площади перед ратушей уже собрались несколько отрядов, присланных секциями, несколько команд канониров и множество жандармов. Приступают к принятию присяги от начальников всех этих отрядов, а потом Коффиналь с несколькими сотнями человек отправляется в комитет освобождать арестантов.

В это время Робеспьера-старшего уже отправили в Люксембургскую тюрьму, Робеспьера-младшего в – Сен-Лазар, Кутона – в Пор-Либр, Сен-Жюста – в Экоссе, а Леба – в здание суда. Приказ, отданный коммуной, был исполнен в точности, и арестантов нигде не приняли. Полицейское начальство взяло их на свое попечение: их посадили в кареты и повезли в мэрию. Там Робеспьера бросились обнимать, заверять в преданности, клялись умереть за него и за всех честных депутатов. Тем временем Анрио один оставался в Комитете общественной безопасности. Коффиналь, вице-президент якобинцев, явился туда с обнаженной саблей и несколькими отрядами, выгнал из залы всех членов и освободил

Анрио с его адъютантами. Анрио тотчас побежал на площадь Карусель, еще застал там своих лошадей, оседлал одну из них и с немалым присутствием духа объявил канонирам, что комитет оправдал его и возвратил начальство над войсками. Тогда его обступили, и он начал отдавать приказы о штурме Конвента и готовить осаду здания.

Было семь часов вечера. Конвент только еще собирался, чтобы возобновить прерванное заседание, а коммуна уже успела немало переделать. Она могла при некоторой смелости быстро пойти на Конвент и принудить его отменить свои декреты. Сверх того, коммуна рассчитывала на Военную школу, начальник которой, Ла Бретеш, был вполне предан ей.

Депутаты наконец собираются и с ужасом сообщают друг другу последние известия. Члены комитетов, неуверенные, испуганные, сходятся в небольшой зале рядом. Там они совещаются, не зная, на чем остановиться. Несколько депутатов сменяются на кафедре и рассказывают обо всем, что произошло в Париже за последние часы. Бурдон предлагает выйти всем собранием и показаться народу, чтобы вразумить его. Лежандр старается успокоить депутатов, уверяя, что он везде найдет верных и честных монтаньяров, которые защитят его, и вообще в эту критическую минуту выказывает мужество, которого не выказал против Робеспьера. Бийо всходит на кафедру и сообщает, что Анрио находится на площади Карусель; что он уговорил канониров обратить орудия против здания Конвента и сейчас начнет атаку. Колло д’Эрбуа тут же садится в президентское кресло, в которое, по расположению залы, должны попасть первые ядра, и говорит: «Представители, вот минута умереть на нашем посту. Злодеи вот-вот вторгнутся во дворец собрания». При этих словах все депутаты садятся на свои места и погружаются в торжественное молчание. Напротив, с трибун со страшным шумом разбегается толпа, оставляя за собой облако пыли. Конвент, покинутый всеми и убежденный, что пришел его последний час, но твердо решивший лучше умереть, чем терпеть нового Кромвеля, остается на своих местах. Поразительна власть обстоятельств над духом людей! Эти самые люди, так долго и раболепно покорявшиеся напыщенному ритору, теперь с геройской твердостью ждут ядер из направленных против них орудий!