С чехами и поляками было несколько легче. Для чехов у монархии имелся «пряник»: до тех пор, пока они будут сохранять спокойствие и поддерживать корону, она их будет защищать от включения в «Великую Германию». В качестве гарантии того, что монархия выполнит это намерение, правительство Шварценберга отозвало в 1849 г. из Франкфурта своих представителей, заявив, правда с оговорками, но вполне определенно, что связь Австрии с Германией не будет выходить за рамки, определяемые принадлежностью Австрии к свободному союзу, вроде старого союза немецких князей. Этого было достаточно, чтобы успокоить чехов, хорватов и другие народы. С поляками было еще проще. Аристократическому руководству польского национального движения пообещали оказать помощь и поддержку в их борьбе против крестьян-русин, которые составляли большинство населения. Поляки и чехи получили, кроме того, неопределенное обещание, что они «когда-нибудь» и «как-нибудь» получат право представительства в министерстве.

Всего этого было достаточно на ближайшее время. Делать же резкие повороты при данной ситуации было нельзя. До 1851 г. корона держалась исключительно смиренно. Конституция 1849 г. на первый взгляд выглядела весьма прогрессивной. Это значит, что в ней было все, что должно было бы нравиться австрийской буржуазии, начиная с установления централизма в управлении Австрией и до ответственности министров перед (все еще будущим) выборным парламентом (который так ни разу и не выбирался). В ней были все буржуазные права, свобода преподавания и религиозная свобода — короче говоря, это была «прекрасная» конституция. Но она никогда не была претворена в жизнь. В этот период времени представители либеральной буржуазии в правительстве Александра Баха правили с помощью чрезвычайных полномочий.

Однако представители австрийской буржуазии не были такими мечтателями, чтобы удовлетвориться такой конституцией (которая к тому же еще существовала лишь на бумаге). Относительно спокойное поведение буржуазии объяснялось тем, что ей в соответствии с системой централизма (которая существовала уже не только на бумаге) предоставлялся еще целый ряд экономических льгот. То, что Брук, председатель триестинского «Ллойда», был назначен министром торговли, фактически означало уступку требованиям, по крайней мере, крупной промышленной буржуазии. В 1850 г. были уничтожены таможенные границы внутри монархии и в первую очередь таможенная граница с Венгрией, которая сделалась для австрийской буржуазии помехой для ее развития. В 1851 г. были отменены многие ограничения, касающиеся ввоза и вывоза. Железным дорогам были наконец предоставлены права и возможности— за которые они так долго боролись — скупать каменноугольные копи и разрабатывать их. Строительство железных дорог ускорилось уже в силу того, что освобождение крестьян и постепенное превращение их во владельцев земли давали возможность железнодорожным компаниям скупать землю у мелких собственников, тогда как раньше им приходилось иметь дело с более сильным дворянством. К тому же они имели теперь в своем распоряжении в большем количестве рабочую силу в лице крестьян. Увеличилось строительство пароходов и развивалось судоходство, и вполне понятно, что львиная доля этих доходов доставалась компании, в которой председательствовал Брук. Экономические мероприятия, которые дополнялись введением более современных судоустройства и юстиции, проведенные министром Шмерлингом (тоже либерал), создание графом Стадионом нового, сравнительно демократического управления, открытие новых гимназий, технических учебных заведений и введение в основном неограниченной свободы преподавания — все это скоро оказало свое действие. Австрийская торговля стала развиваться: импорт, который в 1831 г. составлял 89 млн. гульденов, в 1860 г. достиг 390 млн. гудьденов; экспорт с 97 млн. возрос до 380 млн. гульденов. Особенно бурно стало развиваться сельское хозяйство, что было следствием освобождения крестьян. Посевы хлебов значительно расширились. В 1887 г. они увеличились втрое по сравнению с 1836 г. Цены на землю в период 1846–1866 гг. возросли вдвое, увеличились капиталовложения в сельское хозяйство. Если цифру капиталовложений в 1846 г. принять за 100, то в 1866 г. она составляла 200, а в 1880 г. — 240. Несмотря на некоторое развитие промышленности, которое еще более усилилось посте 1867 г., Австрия в основном оставалась аграрной страной. Еще в 1879 г. население, занятое в различных отраслях хозяйства, распределялось следующим образом: