Как должен осуществиться захват власти — в новой программе не говорилось. После исключительно туманных рассуждений о правах наций, а также об ограничении свободы выражения мнений путем «духовной опеки государства и церкви, осуществляемой во всех видах», и заявлений о том, что социал-демократия борется за предоставление пролетариату возможно большего влияния во всех областях общественной жизни, программа переходила к конкретным требованиям.

Эти требования заключались в следующем: всеобщее, равное и прямое избирательное право, система пропорциональных выборов, проведение выборов в нерабочие дни, трехгодичный срок действия принятого законодательства, жалованье для депутатов, прямое народное законодательство посредством права (для депутатов) внесения предложений (законопроектов), самоуправление в городах и в сельских областях, Затем следовало требование отмены ограничений свободного выражения мнений, требование отмены законов, ограничивающих свободу передвижения, обеспечение независимости суда, создание государственной санитарной службы, признание гражданского брака, требование отделения церкви от государства, введение обязательного, бесплатного и светского обучения, требование свободы коалиций, восьмичасового рабочего дня, отдыха в воскресные дни, запрещения детского и ночного труда.

Отвлекаясь от общих заявлений и от требования восьмичасового рабочего дня, необходимо указать, что это была либеральная программа, под которой подписалась бы любая левобуржуазная партия. На партийном съезде неоднократно указывалось, что программа представляет собой шаг вправо, с чем согласился и Виктор Адлер, хотя и утверждал, что расхождения со старой левой программой носят формальный характер.

В официальном донесении полиции о партийном съезде говорилось: «…Резкая враждебность к буржуазному обществу, ортодоксальный марксизм получили в новой программе гораздо более смягченное выражение. Фатализм нищеты стал убывать, и конкретные требования пролетариата, обращенные к государству и к господствующему классу общества, являются исключительно основой деятельности политических и экономических организаций. Венский партийный съезд окончательно покончил с революционным радикализмом, содержавшимся в старой программе, и австрийские социал-демократы, сколько бы ни старались это скрыть их вожди, уже на пути к тому, чтобы примириться с системой капиталистического общества и выступать против него не более как с позиций социал-реформистской партии.

Д-р Адлер с большой настойчивостью оспаривал. тот факт, что новая программа означает уступку взглядам Эдуарда Бернштейна (ревизионизму), марксисты Бебель и Каутский также делали на партийном съезде в этом смысле заявления, однако в действительности все трое, сознательно или бессознательно, находятся под влиянием Бернштейна и не могут от этого влияния освободиться. Д-р Адлер сумел в своем реферате представить теорию Бернштейна как своего рода марксистскую, так что ему легко удалось устранить недоверие собравшихся к программе».