Таким образом, свобода человека не есть фактор им определяемый, но есть явление, заложенное в Божием Законе, который полагает как ее содержательную часть, так и предел. В приведенной цитате мы неоднократно встречаем указание на «злоупотребление» свободой, когда данная Богом способность употреблялась не для добрых, но злых дел.

Человеку изначально дана свобода несравнимо большая, чем кому бы то ни было, но все же не такая, какой владеет Сам Бог. Попытка перейти эту грань, попытка получить большую свободу, чем положено человеку по его природе, сотворенной Богом, желание стать богами привели праотца к первородному греху, а современное честолюбивое человечество – к разрушению мира и самого себя. Это и есть беззаконие, попытка не только не соблюсти Закон, который так долго пытается открыть светская наука, но есть действие, прямо отвергающее Закон.

Как объективная реальность, существующая «до века», как Божья данность. Закон не может быть разрушен, не может быть изменен. Если бы такие попытки предпринимались в отношении закона развития, закона прогресса, эволюции (назовите как угодно), который на определенный момент времени предлагает светская наука человеку, результат был бы известен заранее. Такого «смельчака» объявили бы или сумасшедшим, или ниспровергателемнигилистом. В отношении к христианству эти требования смягчаются или просто отрицаются. Но что от того Закону жизни? Разрушаемся только мы сами.

В свете сказанного нам открывается совершенно новая свобода – не внешняя, как мы привыкли ее видеть и анализировать, но свобода духовная, свобода нравственная. Нам, обремененным своими помыслами, тяжело понять и, главное, ощутить то состояние подлинной свободы, которую открывает следование Закону, следование своей природе, своему предназначению, суть которого скрыта в Промысле Божием.

Между тем ее ощущали уже ветхозаветные пророки, апостолы, праведники, святители. Пребывание человека в своем естественном состоянии показывается нам неоднократно на страницах святоотеческой и иной церковной литературы, где состоялось возвращение человека в рай, к Престолу Божьему. Человек там – бессмертен, его жизнь не имеет счета и лет, нет ни одной слезинки, нет печали, нет несправедливости, нет голода и холода. Человек, принявший Христа и Его слово, стал свободен от смерти, от соблазнов и дурных влечений, от греха. «Вот свобода, которой не стесняет ни небо, ни земля, ни ад, которая имеет своим пределом (лишь. – А.В.) волю Божию, и это не в ущерб себе», – писал святитель Филарет[501].

По его словам, это та «немятежная свобода», которая может жить в хижине «так же удобно, как и в доме вельможеском или царском, которой подвластный, не переставая быть подвластным, может пользоваться столько же, как властелин, которая и в узах, и в темнице ненарушима»[502]. Это – истинная свобода, свобода благодати. «Нынешние наши временные страдания, – писал апостол Павел, – ничего не стоят в сравнении с той славой, которая откроется в вас»[503].