На первый взгляд получается очень привлекательная картина, навевающая оптимизм своими перспективами. Но вот беда, все попытки придать правовому идеалу конкретный (позитивный) характер зачастую приводили к отрицанию самих основ общественного бытия, смешению права и нравственности и ниспровержению идеи права.

Не сложно убедиться, что в основе естественноправовой доктрины лежит христианское убеждение в ограниченности материальных критериев личности и ее свободы. Но далее сходство заканчивается. С точки зрения христианского учения в наиболее идеальном своем воплощении светский закон, право лишь «предостерегают от греха», «обличают согрешившего и осуждают его». Но они не дают силы для того, чтобы «расторгнуть узы этого рабства», «не преподают средства загладить содеянные беззакония»[615].. В этом, по выражению апостола Павла, состоит «немощность» закона светского, земного[616].

Совершенно иначе оценивают правовые институты сторонники естественного права. Правовой идеал как духовная сила был им нужен лишь для того, чтобы ограничить государство. Во главе угла здесь лежит убеждение в том, что состояние абсолютной свободы личности может быть достигнуто в условиях его земной жизни. Поэтому действующее право в их понимании формирует ни много ни мало настоящую свободу человека. Другой нет и быть не может.

Важнейший элемент христианского учения – временность пребывания человека на земле и его предуготовление к небесной жизни – ими игнорируется. Выражаясь категорично, они ищут не Царствия Небесного, но царствия земного, не духовной свободы, но свободы земной, т.е. делать «что хочешь».

Теоретическая несостоятельность этого направления в правовой науке проявляется и на другом, не менее интересном примере. Проблему ограниченности положительного права, которая наиболее остро стоит перед светской правовой наукой по причинам, излагаемым нами ниже, представители этого научного направления пытаются решить через право. Его недостатки устраняются посредством постоянного улучшения законодательства, максимального приближения его к целям человеческой личности. Поскольку же свобода понимается как материальная, социальная категория, то ее развитие напрямую связано с осознанием человеком своего права на достойную жизнь, т.е. с проявлением индивидуального эгоизма. Возникает «дурная бесконечность», не имеющая не только конца, но и начала. Чем больше право обеспечивает личности свобод, тем менее удовлетворена она своим статусом, тем большего хочет.

Кроме того, вольно или невольно предлагаемый нам алгоритм поиска правового идеала ставит под скептическое сомнение идею государства, которое исподволь грозит «свободной личности» и по этой причине утрачивает благосклонные оценки индивида. Правовой идеал носит здесь не столько положительный, сколько отрицательный, критический характер и может отражать в лучшем случае неудовлетворенность человеческого сознания социальной несправедливостью, но не в состоянии предложить реального выхода из создавшейся ситуации.