Во-вторых, следует признать, что в таком понимании государство берется в очень узком, неестественно ограниченном смысле, только как аппарат принуждения, самодостаточный и ищущий любую возможность, чтобы только породить какието самостоятельные, далекие от интересов общества и личности интересы, а затем реализовать их, опять же, за счет личности и общества. Но подобное ограничение предмета исследования вряд ли оправданно.

В-третьих, нельзя отрицать, что деятельность верховной власти качественно отличается от всех остальных видов публичной деятельности. Только человек, крайне далекий от практики государственной деятельности, пребывающий в утопии, построенной по своему образу и подобию, будет полагать, что верховная власть всегда должна действовать открыто.

Как человек, твердо стоящий на почве христианского учения, так и любой здравомыслящий исследователь понимают, что здесь, на земле, окончательной правды не добиться. Что для этого потребовалось бы не только «государство верующих», но и верующий весь мир. Понятно, что такая утопия невозможна и была бы равносильной восстановлению Рая и полному искоренению греха в каждом человеке. Достаточно поставить рядом с самым «порядочным» и «нравственным» государственным союзом, максимально удовлетворяющим самым завышенным оценкам, «нормальное» государство, как утопия разрушается. При любой возможности от первого государства не останется даже воспоминаний: оно будет уничтожено более сильным соседом.

История взаимоотношений наций, особенно великих, – это государственные будни с необходимой тайной дипломатией, полицией, военными союзами и т.д. Понятно, что такая деятельность не только всегда носит закрытый характер, но и не всегда сообразуется с нормами отечественного права, которое действует в государстве, и с нормами международного права. Это – то неискоренимое зло, которое всегда сопутствует явлениям политической жизни, прямое указание на ограниченность государства, его неспособность построить Царствие Небесное, самостоятельно сформировать правовой идеал.

Как любой человек, ощущающий правду, но не знающий ее предметно, не имеющий поддержки извне, совета, зачастую неверно поступает в отношениях с другими людьми, так и любое государство в аналогичных ситуациях впадает в искушение властью. Это неизбежно, и история демонстрирует нам данное обстоятельство со всей очевидностью. Поэтому вопрос может заключаться в том, насколько верховная власть отходит от правового идеала, насколько его деятельность соответствует ему.

Очевидно, деятельность верховной власти носит во многом опережающий характер по сравнению с правом как консервативным явлением. И это положение вещей нужно признать совершенно естественным. Народная жизнь не стоит на месте, но, развиваясь, усложняясь, ставит задачи, которые необходимо оперативно и качественно решать. Если бы государство ориентировалось только на нормы действующего права, следовало бы признать, что оно является малоэффективным, не способным решать свои задачи. Именно в таких ситуациях широкое распространение получают идеи упразднения государства вообще, либо «такого» государства, либо, наконец, передачи верховной власти в руки однойдвух наиболее устойчивых социальных групп (олигархов).