Попытки сделать всех граждан хоть «немножко собственниками» или принудить их всех участвовать в избирательной кампании (в качестве активных или пассивных ее участников) не меняет ситуацию. Если у «меня» меньше собственности, чем у многих других, вряд ли это прибавит «мне» большего рвения следить за обеспечением права собственности как правового института в государстве. Изменив ситуацию к «лучшему», сделав всех граждан собственниками еще большего имущества, мы не изменим ситуацию качественно, поскольку сам метод нашего убеждения – количественный, формальный по своему существу.

Всегда остается разница в социальном положении, которая закономерно приводит к разному пониманию своего права чтото делать. Любой деятельности по уравниванию в правах неизбежно должна сопутствовать деятельность по уравниванию всех в социальных возможностях. Но это, во-первых, невозможно, во-вторых, приводит к тому негативному эффекту, когда лицо начинает воспринимать только права, игнорируя обязанности.

«Сделай сначала для меня тото и тото, а потом спрашивай!» – говорит человек государству. Утрачивается и реальное понимание ответственности лица за свои права, что зачастую находит свое крайнее проявление в некогда устоявшемся тезисе светской науки. Утверждается, что человек не виновен в своих поступках, поскольку они были вызваны его трудным социальным положением, нежеланием общества помогать ему, невозможностью познать «добро» и «зло», т.е. социальной средой.

Получается совершеннейший алогизм: признается, что человек есть свободная личность, способная преобразить своей свободной волей окружающий мир, и одновременно полагается, что личность человека, его желания, характер, привычки, сама нравственность обусловлены социальной средой, т.е. окружающим миром. По этой причине мы должны переместить категорию «справедливость» из количественного ряда в качественный.

Справедливость заключается не в том, что у всех равные права, а в том, что лицам права предоставляются в зависимости от их участия в деле служения всему обществу и устроения общего блага. Более того, мы должны признать вполне нормальной и соответствующей правовому идеалу ситуацию, когда ряд лиц вообще будут лишены известных прав. В первую очередь, конечно, эта возможность реализуется в сфере политикоправовой, публичной, имеющей доминирующее значение для всего государства в целом, и в меньшей степени она характерна для личной деятельности. Здесь лежит сфера реализации своих личных дарований, забота «о хлебе насущном». Кроме того, как правило, эта сфера не имеет непосредственной связи с общегосударственной деятельностью.